— Назовись: кто ты такой?
— Личность какая?
— Промысловое свидетельство? Веры какой?
— Раз на небо летит — так веры какой?
— Я Сергей Сергеевич Думчев! Русский, — отвечал молодой человек.
— Ну и лети! Бог с тобой! — сказали в толпе.
Человек, назвавшийся Думчевым, снял крылатку и продолжал возиться у снаряда.
— Уважаемая публика! — обратился хозяин к толпе. — Терпение! Лишь пять-десять минуточек — и полетит!..
— Я стояла недалеко от вышки, — рассказывала мне Надежда Александровна, — и видела, как дрожали руки Думчева.
Беспокойство, волнение, испуг все больше и больше охватывали меня. Ведь вышка высокая! Неужели они все здесь не понимают, что он, этот смельчак, сейчас разобьется?
«Отговорите, отговорите его от полета!» упрашивала я знакомого студента. Учился этот студент в политехникуме. Знаете, такие красивые эполеты на синей тужурке.
Он очень хорошо разбирался в технических делах. А в это лето он всюду сопровождал меня. Я в то время носила широкую соломенную шляпу. У меня была длинная русая коса.
«Коллега! — крикнул студент изобретателю. — Не могу ли я чем-нибудь помочь?»
И студент уже стал взбираться на вышку.
Изобретатель покачал головой. Он продолжал возиться у снаряда.
Кругом говорили:
«Никогда не полетит!»
«А почему птица летит? Вся сила у птицы в перьях, — объяснял степенный купец. — А его снаряд крылья без перьев имеет».
«А летучая мышь летает или не летает? — обернулся студент и добавил: — Выходит, что дело не в перьях!»
«Ну, так что ж он не летит? Дотянет до ночи и так не полетит!»
«Скорей! Начинай! Пора!» кричала нетерпеливая толпа.
Думчев расправил широкие крылья снаряда и подтянул весь снаряд к краю вышки.
Толпа затихла.
Он продел ноги в ремни и приладил снаряд к поясу. Затем стал просовывать руки под крылья. Крылья были легки, из ивовых прутьев, обтянуты материей и очень подвижны, по видимому на шарнирах.
«Вот! Вот полетит!» раздались голоса.
«Стой! Стой! — вдруг закричал хозяин. — Стой!»
Все время хозяин не стоял на одном месте: то взбирался на вышку, то убегал к калитке проверять выручку.
«Стой!» крикнул он, расталкивая толпу, и подвел к самой вышке какого-то чиновника с женой.
Чиновник крикнул Думчеву:
«Слушайте! Супруга моя желает задать вопрос, а вы, сударь, потрудитесь ответить!»
Жена чиновника вскинула лорнет:
«Молодой человек, я любопытствую, какая материя на крыльях этих? Снизу мне кажется, что это муслин. Скажите, где вы отыскали такой прелестный цвет и много ли за аршин платили?»
Думчев обстоятельно ответил на этот вопрос.
«Теперь лети!» крикнул хозяин.
Студент мне тихо сказал:
«Надя! Помните эти стихи:
В толпе говорили: «Примеривается к ветру!»
Внезапно Думчев кинулся с площадки. Полетел!
Все замерли, затаили дыхание. И вдруг побежали вслед, бежали, перепрыгивая, перелезая изгородь. Бежали молча, запрокинув головы.
Снаряд неожиданно накренился. Люди шарахнулись в разные стороны.
Быстрым рывком ног, продетых в стремена, что были прикреплены к веерообразному хвосту, Думчев восстановил равновесие.
Стрекоза выпрямилась.
«Ура!» загудело кругом.
Но это продолжалось едва ли больше одной-двух минут.
От порыва налетевшего ветра всколыхнулись платки у баб. Схватились за шапки и картузы бежавшие за снарядом люди. Ветер подул сильнее.
Студент, бежавший рядом со мной, крикнул:
«Беда! Ветер бьет навстречу! В лицо! На схватку с ветром пошел наш русский Икар!»
Я видела: крылья снаряда-стрекозы перекосились.
Снаряд сильно наклонялся то в одну сторону, то в другую. Вот-вот упадет!
Студент кричал:
«Смотрите! Ветер валит аппарат влево — Думчев выносит ноги вправо! Ветер вправо — Думчев влево! И снаряд выравнивается!»
Но ветер точно понял уловки человека и налетел сверху. Аппарат «клюнул» носом.
И тогда Думчев стал руками опускать и поднимать крылья. Аппарат опять на время выпрямился.
Студент кричал мне:
«У него не хватит сил! Он изнемогает! За воздух не уцепишься!»
Аппарат падал! Напрасны были взмахи крыльев. Снаряд гнало ветром к морю.
Толпа ахнула:
«Утонет! Утонет!»
Заголосили женщины, кто-то начал креститься. У самой воды снаряд ткнулся в песок.