Смолк герольд, но никто из рыцарей-вассалов короля Марка не сдвинулся с места. Слышали они: непобедим Морольт. Видели, как могуч и яростен он в бою.
Тристан покраснел от гнева и стыда.
– О, почему я еще не рыцарь! Будь я посвящен в рыцари, я бы принял вызов Морольта. Король Марк, добрый мой дядя, умоляю вас, позвольте мне с ним сразиться!..
– Молод ты и неопытен, Тристан, а хочешь померяться силами с таким противником, как Морольт. Ведь это твой первый бой.
– Лучше смерть, чем бесчестье!
Уступил, наконец, король Марк просьбам Тристана:
– Делай так, как велит тебе твое мужество.
И тут же на поле боя посвятил его в рыцари. Тристан преклонил одно колено, а король Марк ударил его плашмя мечом по плечу и подвязал ему правую шпору.
Тогда снял с своей руки Тристан железную перчатку и бросил ее на землю перед ирландским герольдом. Было решено, согласно древнему обычаю: сражаться один на один, вдали от своих воинов, на пустынном острове, чтобы никто не помешал поединку.
Две ладьи отчалили от берега, поплыли к острову Святого Самсона. Полощет ветер паруса: белый на ладье Тристана, кроваво-красный -на ладье Морольта.
Привязал Морольт свою ладью у скалистого берега. Ногой в море оттолкнул свою ладью Тристан. Все равно только один вернется живым.
В тревоге ждут жители Корнуолла, чем кончится бой. Медленно течет время.
Но вот вдалеке показалась ладья. О горе! Кроваво-красный парус Морольта!
Удивлен Тристан. Почему не радуются на берегу? Не трубят победу? Разве не везет он свободу Корнуоллу? Совсем забыл Тристан, что плывет он в ладье Морольта. Только когда вскинула волна на свой гребень ладью, все узнали Тристана. Держит Тристан два меча над головой: один из них Морольтов, адругой меч его собственный, покрытый кровью и в одном месте выщербленный. Остался осколок меча в черепе убитого Морольта.
– Тристан! Тристан! – прокатилось по долине.
Отовсюду устремился народ навстречу победителю. Юноши размахивают плащами, девушки бросают цветы, колокола звонят на всех колокольнях.
Король Марк прижал Тристана к сердцу:
– Ты спас мое королевство, Тристан, я вечно буду благодарен тебе!
Но не все радовались победе Тристана. Позавидовал Тристану герцог Андрэт. Он тоже был родным племянником короля Марка. Никогда не сомневался герцог Андрэт, что станет он королем Корнуолла после бездетного Марка. Что, если теперь король Марк объявит своим наследником Тристана? Вот как любовно смотрит король на Тристана, как народ славит его!
Призвал к себе герцог Андрэт старших вассалов короля Марка. Граф Риоль, первый хитрец королевства, сэр Гондуайн, смутьян и злобный клеветник, всегда готовы слушать недоброе, и многие другие бароны тоже позавидовали Тристану.
– Берегитесь,- сказал им герцог Андрэт, – худо придется вам, если король наш объявит Тристана своим наследником. Не в меру возгордился Тристан – он упоен своей победой. Говорят, нашептывает он королю Марку: «Жалкие у вас рыцари, трусливые, не приняли вызов Морольта».
Добился своего герцог Андрэт. Порешили бароны между собой: не бывать Тристану наследником короля Марка.
Вот пришли к королю герцог Андрэт и граф Риоль с прочими баронами и сказали ему:
– Вы еще не стары, государь. Возьмите себе жену, чтобы подарила она вам наследника, а Корнуоллу будущего короля. А иначе не будем служить вам. Не согласны мы признать Тристана наследником.
Слишком дерзки строптивые бароны. Но и ссориться с ними нельзя королю Марку. Разъедутся они по своим замкам, начнут войну за власть в Корнуолле. Как воронье, станут терзать Корнуолл.
– Послушайтесь их совета, женитесь, государь,- стал просить и Тристан.- Пусть никто не думает, что я служу вам из честолюбия и корысти.
И решился король Марк на хитрость.
Как-то раз смотрел он, как ласточки вьют гнездо между зубцами башни. Заметил король Марк в клюве одной из них длинный золотой волос и подозвал племянника:
– Смотри, Тристан, видишь, ласточки гнездо лепят? Одна принесла в клюве комочек глины, другая – золотой волос. Словно луч солнца блестит этот волос. Из-за какого моря прилетела ласточка, не знаю. Отыщут мне золотоволосую дочь короля – женюсь, если нет – не бывать этому!
Так и вассалам своим объявил король Марк. Вознегодовали они: