Четвертый день пришел. И как бы в подтверждение того, что говорил Райнар, дождь, который лил в течение нескольких дней без перерыва, перестал, и солнце быстро высушило почву, пропитанную влагой. В этих тропических странах одно время года от другого отличается количеством дождя, который они с собой приносят. Нет ни зимы, ни лета, только период гроз и дождей и период суши.
Грозы бывают внезапны и ужасны, иногда очень продолжительны, но кончаются они так же внезапно, как и начинаются. Администратор уже настолько изучил климат этой страны, что с уверенностью мог за несколько дней вперед предсказать, какова будет погода.
— Браво, — воскликнул Беран. — Вот хорошая погода… Небо за меня.
Администратор улыбнулся и проговорил:
— Я вам желаю этого от всей души. Но не слишком доверяйте этому солнцу. Сегодня вечером может разразиться ужасная гроза над Инонго.
— Я знаю, — беззаботно ответил Леон. — Но не в том дело. Самое существенное в том, чтоб я был готов. И я готов. А остающиеся два дня я могу теперь посвятить вам. Что скажете вы о небольшой охоте в окрестностях Инонго? Это поразмяло бы мои ноги и дало бы мне лишнюю тренировку.
— На охоту, так на охоту, — согласился Райнар. — Я пойду распоряжусь, и мы отправимся после завтрака.
— Благодарю. Вы самый любезный хозяин, какого я только знаю. Погода очень хороша, и мы проведем чудесный день.
Администратор позвал одного из боев и отдал ему разные распоряжения насчет загонщиков, как вдруг раздался возглас на галерее.
— Мессиэ комендант. Мессиэ комендант.
Молодые люди поспешили выйти на этот взволнованный и возбужденный зов.
Перед ними был негр, встревоженный, с растерянной физиономией.
— Что случилось? — спросил Райнар.
— А! Мессиэ… Ты иди смотри! Лодка!..
— Как? Лодка? Где она? — произнес начальник поста, едва переводя дух.
— Там, — ответил негр, указывая рукой на край болота.
— Черт возьми, — проворчал Беран, — уж не экспедиция ли это возвращается? Или один из ее посыльных?
Поль Райнар, в сильном волнении, уже спешил к болоту, Беран его сопровождал, раздумывая, не придется ли ему отказаться от своей экспедиции.
Молодые люди, руководимые негром, быстро достигли берега.
Негр, все еще возбужденно, показывал подвижную точку на горизонте, на гладкой, серо-зеленой водной поверхности.
— Там… лодка…
Точка была так мала, что оба молодых человека с трудом ее разглядели. Как ни напрягали они свое зрение, они не могли признать в ней лодки.
— Беги в мой дом, — приказал Райнар негру, — скажи бою Самби, чтоб он тебе дал мой бинокль. Ты понимаешь?
И привычным жестом администратор разъяснил, какой предмет ему нужен.
Негр побежал и скоро вернулся, вооруженный биноклем. Поль Райнар поднес его к глазам и долго смотрел, потом передал своему спутнику со словами:
— Нет никакого сомненья. Это одна из лодок экспедиции. Но пока еще нельзя различить, кто управляет ею.
Он говорил необычным, лихорадочным голосом. Беран совершенно спокойно направлял бинокль на означенную точку, рассматривая ее с большим вниманием и, повернувшись к администратору, сказал:
— Что касается меня, то я вижу очень хорошо человека, сидящего в лодке… но вот что странно: незаметно, чтоб лодка двигалась вперед.
— Как же так? — удивился Райнар. — Вода стоит высоко, и лодка должна была бы быстро идти.
Он опять взял бинокль и, погодя немного, произнес с удивлением:
— Вы правы, мой друг, баркой никто не правит, она плывет — без руля и без ветрил, как говорят. И все-таки она приближается, я в этом уверен. Я могу разглядеть теперь человека, сидящего на дне судна; я не сразу его заметил.
В течение нескольких минут молодые люди оставались на месте, передавая друг другу бинокль и рассматривая не без волнения странное судно. Оно приближалось.
Не оставалось сомнения, что на нем никто не работал ни веслами, ни рулем. Даже человек, сидящий в лодке, казалось, мало заботился о ходе своего судна. Оно подвигалось к берегу, движимое, без сомнения, течением или водоворотом, образовавшимся от проливных дождей за последние дни.
Так прошло с полчаса.
Но мало-помалу Райнар и Беран могли отдать себе отчет в том, что делалось в лодке, и не переставали ее разглядывать.
Вдруг Беран проговорил изменившимся голосом: