— Ничего не поймешь, — прошептал Райнар сокрушенно. — Он опять сел на своего конька.
Беран возразил:
— Дорогой друг, это естественно. До отъезда ум этого человека был во власти несбыточной мечты. Он верил, что найдет следы животных самых необыкновенных, живших в наиболее отдаленные эпохи. Вследствие какого-то потрясения, какого — мы не можем знать, — им овладело безумие. И с этих пор он вообразил, что действительно видел всех этих доисторических животных, какими бредил раньше.
— Нет другого объяснения. Но это очень печально, так как доктор Шифт был из самых выдающихся мировых ученых. Он был авторитетом в палеонтологии и опубликовал замечательные работы о флоре и фауне третичного периода и, по преимуществу, эпохи плиоцена…
— Ему лучше было оставаться в Бонне, — проворчал Беран, — мне очень жаль этого несчастного, уверяю вас, но участь мистера Беккета меня трогает больше, а также и двух других ученых. Они теперь, без сомнения, на дне болота, если тут не вмешались крокодилы…
Администратор грустно добавил:
— Да, все это очень печально… Они уезжали такими жизнерадостными, довольными… Можно было думать, что они едут на прогулку. Что же могло с ними случиться?
— Кто знает? — сказал Беран… — Буря, может быть — на последней неделе мы наблюдали страшные бури, — а на болоте они разыгрываются еще с большей силой. Это видно по поднявшейся воде. Я думаю, что экспедиция подверглась какой-нибудь катастрофе, и все погибли, кроме доктора Шифта, да и ему, в сущности, лучше было бы не уйти от смерти, так как сумасшествие — хуже.
Пока молодые люди обменивались мнениями, палеонтолог их слушал, и ласковая улыбка не сходила с его губ…
— Скажите ему о мистере Беккете, — сказал исследователь, — может быть, он скажет что-нибудь, что наведет нас на след?
Райнар решил попробовать.
— Дорогой господин Шифт, — сказал он дружеским тоном, — что случилось с вашим коллегой, Эдвардом Беккетом?..
При этом имени немец, который уже было тихо сидел возле администратора, в ужасе вскочил. Сейчас же черты лица приняли то самое выражение, какое у него было раньше. И прерывающимся голосом, задыхаясь, он ронял фразы:
— Беккет… ах, зачем он не послушался меня. Неосторожный… Он хотел с ними говорить… Ах, почему я не сумел его удержать.
Оба бельгийца посмотрели друг на друга.
— Бесполезно, — прошептал Беран, — мы ничего не узнаем.
— Я этого боялся.
— Ну вот, мы уже почти приехали. Кто знает, быть может, после ночи, проведенной и тишине, его измученный дух успокоится.
Райнар сомневался.
Лодка подходила к берегу.
Все население Инонго толпилось с любопытством на берегу. Короткими приказаниями администратора очистилось место вокруг белых, которые высаживались.
Беран подал руку Шифту.
Последний радовался, увидав негров, собравшихся к его приходу. Он раскланивался направо и налево, улыбался, приветствовал жестами, а так как толпа следовала за ним, обмениваясь замечаниями на его счет, то он остановился и важно произнес:
— Дорогое мои коллеги, мои друзья, следуйте за мной. Я осведомлю вас о результатах моего путешествия. Теперь я могу это вам сказать. Я видел самых необыкновенных животных… я мог наблюдать живых прародителей человека. Я намереваюсь созвать многочисленные конференции по этому вопросу и…
Но Беран с помощью Райнара увел наконец несчастного умалишенного в здание поста.
Вокруг дома негры смеялись.
— Белый старик, он с ума сошел, — говорили насмешливые голоса.
Бельгийцы поместили Шифта в одну из комнат под надзор боя, который должен был подавать ему питье и еду, а сами вернулись на берег болота.
Мадемба уже причалил.
Взволнованные, Райнар и Беран подняли тело сэра Эдварда Беккета и в сопровождении негров, на этот раз потрясенных и серьезных, печальное шествие направилось к посту.
Тело покойного, одетое подобающим образом, было положено на постель…
Молодые люди, погруженные в раздумье, не спали. Их беспокоила одна и та же неотвязная мысль.
— Почему умер Беккет?.. Почему сошел с ума Шифт?
Это была тайна, тайна несомненно трагическая, может быть, непостижимая: тайна болота…
Глава IX
ПОГАСШИЙ СВЕТ
На другой день английского ученого похоронили на участке земли, предназначенном для европейцев.