Мы открыли многочисленные образчики четвертичной флоры, начала плейстоцена. Не правда ли, как все необычайно? Вы порадуетесь за нас, я в этом уверен, а я, признаться, испытываю большую тревогу, продвигаясь в это таинственное болото…»
В тоне письма просвечивала какая-то сдержанность, колебание.
Получалось впечатление, что Жан Норе не давал воли своей радости, своим сокровенным мыслям…
— Ну что же, — проворчал администратор, — я вижу, что безумие господина Шифта охватило и его компаньонов. В сущности, это небольшая беда. Несомненно, что отрезвление наступит, и все они своевременно выздоровеют.
И Поль Райнар с иронической улыбкой пошел наблюдать за разгрузкой новых ящиков и расстановкой присланных учеными коллекций.
Глава V
МОЛЧАНИЕ
Бана-Бере уже уехал, чтоб присоединиться к экспедиции и передать необходимые вещи и провизию.
Второй курьер дожидался нового посланца, чтоб ему отправиться в путь.
А между тем прошло пятнадцать дней и никто не являлся. Райнар думал:
— Еще несколько дней, и я получу известия. Вот уже больше месяца, как ученые оставили Инонго. Они должны быть уже далеко. Быть может, они достигли противоположного берега болота?
Затем, поразмыслив, он возразил себе:
— Нет… это невозможно. Самое большее, если они достигли центра болота… Так продвигаясь, как они, и с теми трудностями, какие выпадают на их долю, они не могли, конечно, перейти все это обширное пространство, да притом, изучая его всесторонне… Я думаю, что не скоро увижу их вновь.
Прошла еще неделя. Известий не было.
Молодой человек стал чаще думать о путешественниках.
И еще одна неделя прошла, не нарушив молчания.
Тогда Райнара охватило беспокойство; оно росло по мере того, как дни проходили и посланный не являлся.
Теперь беспокойство администратора не знало пределов.
— Быть может, случилось какое-нибудь несчастье? Кто-нибудь заболел? Или негр сбился с дороги на обратном пути?
Прошло целых два месяца. Со времени получения письма от Жана Норе Райнар не знал ничего о судьбе экспедиции.
Нельзя было сомневаться, что произошло что-то очень серьезное.
Иногда Райнару приходила в голову мысль, что он немедленно должен организовать экспедицию, которая отправится на розыски ученых.
Но это было и трудным и опасным делом. Пост в Инонго не имел судов, подобных тем, какие были у исследователей, а без них нельзя было пускаться в такое путешествие.
К тому же, администратор не имел права оставить свой участок и ринуться на поиски, которые могли быть очень продолжительны.
Прошло три с половиной месяца, как уехало четверо палеонтологов, и они до сих пор не вернулись. Да и вернутся ли когда-либо?
Поль Райнар начал в этом сомневаться. Он окончательно уверился, что произошло какое-то несчастье, и он не знал, что ему следует предпринять. А время шло. Молчание ученых тяготило Райнара, тревога его росла, но не было возможности выйти из создавшегося положения.
Как-то вечером, когда администратор собирался сесть за обед, один из боев донес ему о приходе белого. Действительно, в конце галереи показался молодой человек, одетый по-европейски, и быстрыми шагами направился к Полю Райнару.
— Извините, что я являюсь так поздно, господин администратор, но я только что приехал в Инонго и мне хотелось, несмотря на все, приветствовать вас сегодня же вечером… Я — исследователь Леон Беран, ваш соотечественник.
Райнар протянул руку молодому бельгийцу.
— Я очень рад познакомиться с вами, господин Беран, и я благодарен вам, что вы сразу же пришли ко мне. Это не только не беспокоит меня, но доставляет мне большое удовольствие. Мы сядем вместе обедать и одновременно поболтаем.
Леон Беран сначала отказывался, но дал себя быстро уговорить.
Через две минуты молодые люди сидели за столом и дружески разговаривали.
— Не могу ли я чем-нибудь быть вам полезен, господин Беран? — любезно спросил Райнар.