— Не пора! Не пора! — защебетала она. — Ты еще не слышал голос народа милого!
«Чем же ты так обеспокоена? Или не видишь, как прекрасна моя невеста?» — подумал Алан, но, чтобы успокоить ласточку, сказал:
— Мимито, сыграй нам на гармонике, порадуй гостей на прощанье.
— Алан, устала моя доченька. Ночами не спала — работала, — заступилась за дочь Митион.
Но Алан не торопился уводить невесту.
Митион, видя такое, зашептала на ухо дочери:
— Ты сядь у плетеной изгороди и растягивай гармонику, а Агунда будет в огороде играть. За зеленью ее никто не заметит.
— Зови скорей эту грязнулю! Да пусть играет как следует! — обрадовалась Мимито.
И вот гармоника заиграла. Да так красиво, что даже седые старцы, забыв о своих годах, пустились в пляс. Ласточка весело защебетала:
— Алан, а умеешь ли ты танцевать?
Юноша улыбнулся и вышел в круг. Танцевал он легко, будто и вовсе земли не касался.
Но вскоре Мимито устала растягивать гармонику, бросила ее на скамью и убежала.
Никто из гостей, кроме Алана, не заметил отсутствия невесты. Ведь гармоника за изгородью не переставала играть. Бедная Агунда залюбовалась женихом и ничего вокруг не замечала. А гости, очарованные музыкой, продолжали танцевать.
Но вот, наконец, музыка смолкла, и Митион подвела свою дочь к Алану.
— Теперь ты доволен невестой? — спросила она.
— Если моя невеста разгадывает загадки так же легко, как играет на гармонике, то как же мне быть недовольным? — ответил Алан и спросил старого кузнеца, нет ли у него другой дочери.
Опечалился Мамат, голову опустил. А жена его отвечает:
— Дочка-то есть, только стыдно ее показывать людям. Грязнуля она, немытая и босая. А где ее искать, не знаю. Наверное, спит в хлеву.
Алан велел найти девушку. Старый Мамат пошел в хлев и привел Агунду.
— Ленивица, прощайся с сестрой и уходи прочь! Не позорь нас! — закричала Митион.
Алан посмотрел на девушку, увидел перевязанный палец и все понял. Он снял венок с головы Мимито и только надел его на Агунду, как он превратился в сверкающую алмазную корону.
— Вот теперь пора в путь! Пора в путь! — защебетала ласточка.
И увел Алан из дома старого Мамата босую Агунду в рваном платье и со сверкающей короной на голове. Но никто из стариков-родителей не заметил одеяния невесты, так прекрасны были ее счастливые глаза.
А о том, что сундуки с шелками заморскими да парчой дорогой и украшения алмазные достались Мимито и ее матери, и вспоминать не стали…
Сказка о дочери охотника и злом чудовище
Давным-давно жил в горах трехглавый дракон. В самый длинный день лета он выползал из своей пещеры и рычал:
— Жители Солнечной долины! Если до захода солнца вы не пришлете мне самого сильного юношу, я выпью все реки и речушки, родники и водопады!
Горевали горцы, да делать нечего. Посылали они чудовищу самого сильного юношу и завидовали старому охотнику Хату.
— Нет у него детей, он и горя не знает, — говорили они.
Но однажды, когда Хату вернулся домой после долгого отсутствия, жена говорит ему:
— У нас родилась дочь.
Опечалился Хату:
— Был бы у нас сын, он бы сразился с чудовищем и убил его. А что может дочь?
— Не огорчайся, — сказала жена. — Мы скроем, что у нас родилась девочка. Будем одевать ее как мальчика, дадим мужское имя, и ты станешь брать ее с собой на охоту.
Послушался старый охотник жену. Назвали они девочку Табитом, одели в мужское платье, и не у очага она росла, как все девочки Солнечной долины, не шитью обучалась, а с отцом на охоту ходила, в пещерах ночевала.
Прошло несколько лет, Табит выросла.
И вот однажды Хату на правах старейшего охотника собрал всех юношей Солнечной долины. Среди них была и его дочь.
— Приближается самый длинный день лета! Скоро чудовище потребует дань. Кого мы пошлем на этот раз?
— Самого меткого стрелка!
— Самого быстрого наездника!
— Самого сильного среди нас! — ответили юноши.
— Да принесет он радостную весть в долину, — сказал Хату, и юноши стали состязаться в меткости, быстрой езде и силе.
Мужчины Солнечной долины с детства занимались охотой и были меткими стрелками, но никто из них не сбил на полном скаку малую птицу с высокого неба, кроме Табит.
Юноши Солнечной долины были лихими наездниками, но никто из них не смог догнать вороного Табит.
— Табит самый меткий стрелок и быстрый наездник! — сказал гордый Хату.
Но вот настал последний день состязаний. Табит стояла с поникшей головой. Могучий Атей легко перебрасывал огромные валуны через реку. Табит же не смогла сдвинуть с места даже небольшой камень.