Проходя между домами, мы увидели мужчину могучего сложения, словно вытесанного из камня; он стоял на тропе, окруженный своими близкими.
— Мачира, — представил мне его Япумо и объяснил, что этот человек живет на горе, а теперь пришел сюда и привел семью знакомиться со мной.
Сильная рука крепко сжала мою, ясные глаза внимательно оглядели меня. Я в свою очередь внимательно рассматривал моего нового знакомого: сплющенный с боков лоб, высокие скулы, подбородок выдается вперед — все черты «лягушки»! Могучие руки и ноги, широкая грудная клетка, — настоящий титан, рядом с ним даже Фоньюве казался цыпленком. Человек он, видно, прямой, искренний, без всяких выкрутасов.
Закончив осмотр моей особы, он повернулся и указал широким жестом на свою мать, жену и троих детей.
— Аноро! — что означало: вот мои, познакомься!
Я пожал руки родным Мачиры, восхищаясь их чудесным, здоровым видом, чем, надо сказать, отличались также и его десять псов.
Мы сели. Мачира обратился ко мне с длинной торжественной речью, и был несказанно удивлен, обнаружив, что я ничего не понимаю.
Когда мы передавали друг другу миску с напитком, пророкотал гром.
— Дедабару, — сказал я, показывая на небо; это было одно из немногих мавайянских слов, которые я знал.
— Ага! Дедабару!
Мачира поднял руку, тряхнул ею, потом нарисовал в воздухе зигзаг — молнию. Он попытался повторить за мной «гром» по-английски, однако без особого успеха.
Через Безила и Фоньюве я стал расспрашивать его о названиях соседних племен и об их образе жизни. Однако Мачира мало что мог сообщить.
— Много лет назад, — рассказывал он, — мавайяны знали племена, живущие на востоке, — диау, тонайенов и катавианов, — но потом повздорили с ними. С тех пор никто туда не ходит, тропы забыты; возможно, что этих племен больше не существует.
— А белые приходили сюда?
— Нет.
В эту деревню не приходил ни один белый, и сам Мачира впервые видит белого человека. Во времена его отца двое белых посетили племя мавайянов, а позже несколько человек поднялись по рекам Буна-вау и Ороко'орин. Кое-кто из индейцев видел их. Еще Мачира слышал, что один белый пришел вместе с несколькими индейцами на Мапуэру ниже устья Ороко'орин и начал расчищать себе участок.
По Буна-вау и Ороко'орин поднимались, конечно, топографы из Пограничной комиссии, а первые двое, о которых упомянул Мачира, могли быть только Фэрэби и Оджилви. Они путешествовали в этих краях в 1913 году и, как показывает их карта, следовали маршрутом, близким к моему. Правда, поселение Шиуру-тирир вряд ли существовало уже тогда, но они явно побывали где-то по соседству. В области между Буна-вау и Ороко'орин, ныне покинутой людьми (мы встречали там отдельные участки вторичного леса), Фэрэби и Оджилви видели парукуту, мапидианов и ваивэ (по-видимому, родственных ваи-ваи), а дальше на восток — те самые племена, о которых рассказал мне Мачира.
И сюда, судя по всему, проникли эпидемии, истребив целые племена…
Но кто же такие эмайены, к которым принадлежал Икаро? Неужели это совершенно неизвестное до сих пор племя? А может быть, «эмайена» — другое название фишкалиенов или катавианов, с которыми воевали мавайяны? И, наконец, самое главное — кто такие мавайяны?
Правда, в отчете Бразильской пограничной комиссии говорилось: «Ничего не известно о маопитьянах («лягушках»), обнаруженных Шомбургком около ста лет тому назад… Можно предположить, что это племя вымерло». Я считал весьма вероятным, что мавайяны и есть «маопитьяны». К сожалению, трудно было выяснить подробности, объясняясь при помощи нескольких переводчиков.
Важным средством установления родства племен служит сравнительная лингвистика, и на обратном пути я с помощью миссионеров сопоставил некоторые мавайянские наименования простейших понятий — «солнце», «рука», «глаз» — со словами из языка мапидианов, которые записал Фэрэби. Оказалось, что язык один и тот же, а это означает, что мавайяны и мапидианы — одно и то же племя.
Конечно, придирчивый критик найдет основание сомневаться: подобно тому как парукуту ныне говорят на языке ваи-ваи и называют себя ваи-ваи, так и мавайяны могли в свое время поглотить мапидианов или быть поглощенными ими.
Столько племен исчезло в этой области — вымерли или ушли в другие места, — что почти невозможно определить происхождение оставшихся. Но кто бы ни были мавайяны, можно с уверенностью утверждать, что они смешались с остатками других племен, которые постепенно вымирали и утрачивали способность существовать самостоятельно. А теперь и сами мавайяны вымирают: в племени мало женщин, рождаемость низкая, все племя — тридцать-сорок человек.