— И не волнуйся, — добавил я. — К утру ей будет намного лучше!
От Юхме я узнал, что Япумо, Йеимити, Ка’и, Манаванаро — мы рассчитывали, что они помогут нам нести поклажу, — уже вышли вместе с Ионой два дня тому назад. Однако, спустившись к лагерной площадке, мы увидели, что обе мавайянки, расписанные ярко-красными полосами, купаются в реке; значит, их мужья еще вернутся, а не пойдут прямо к миссии. Но они могут прийти через неделю, нам же был дорог каждый час. Правда, все, что мы оставили здесь, включая небольшой запас фариньи на обратный путь через Акараи, оказалось в сохранности, однако наши ресурсы были на исходе. Многое зависело от того, захочет ли Маната уделить нам что-нибудь. Но ведь может оказаться, что у него самого продовольствия осталось в обрез.
Утром часть людей отправилась за вещами, которые накануне мы не успели перенести от порогов; Джордж и Сирил получили задание расчистить площадки на Фаиафюн. Безил и я пошли проведать жену Сэма. Она заметно окрепла и уже сидела в своем гамаке, робко улыбаясь. Однако вся атмосфера в деревне резко изменилась: вернулся Маната.
Он сидел на колоде — свежий, холеный; при виде нас не встал и даже не захотел поздороваться, лишь молча смотрел на Сэма.
Сэм, отводя глаза в сторону, медленно подошел ко мне.
— Маната вылечил ее своим колдовством, — заговорил он. — Не давайте ей больше таблеток. Эти таблетки — вздор.
Вид у него был испуганный и виноватый.
Мы с Безилом переглянулись, потрясенные до глубины души. Все ясно… Маната видел во мне соперника, я уже подорвал его авторитет, вылечив несколько человек, которым он не сумел помочь. Теперь он решил дать мне бой. Малейший неосторожный шаг с моей стороны — и Маната превратится в нашего врага. А это не шутки — он человек могущественный!
Я молча спрятал лекарства в карман. Так или иначе, жена Сэма явно была вне опасности, дело пошло на поправку. Позже, возможно, представится случай продолжить лечение…
Мы побрели обратно в лагерь. Я чуствовал себя скверно. Мы уже не были желанными гостями; хозяева стремились поскорее распрощаться с нами. Пожалуй, теперь даже опасно задерживаться.
…С расчищенного участка на вершине Фаиафюн открылась величественная панорама на запад и северо-запад. Мы переходили вдоль обрыва со скалы на скалу, всматриваясь вдаль. В чистом благоухающем воздухе отчетливо различались зеленые купола деревьев; сложный узор цветков, листьев, ветвей, отсвечивая на солнце, походил на механизм огромных часов с драгоценными камнями. Отдельные кроны, достигавшие почти пятидесяти метров в поперечнике, напоминали большие опрокинутые чаши. Другие, поменьше, были украшены пурпурными, желтыми, белыми звездочками и раструбами.
Вид с вершины Фаиафюн. На много километров простиралась равнина, переходя вдали в плато. В лесу — на переднем плане — поймы Мапуэры и Буна-вау; дальше — Грязные холмы, Холмы пальмы шиуру, Серра Ирикоуме
У самых наших ног изогнулась Мапуэра. Вдоль ее берегов тянулись светло-зеленые полоски — заросли бамбука. Видна была новая расчистка Сэма и клубы дыма в том месте, где под деревьями стоял дом. Дальше волнистый ландшафт подводил к водоразделу, где мы пересекли Акараи; оттуда в обе стороны простиралось нагорье с отдельными пиками, над которыми ползли круглые облака.
За Акараи, между реками Кассикаитю и Камо, высились бледно-голубые вершины Камо-Маунтинс в Британской Гвиане высотой от шестисот до девятисот метров. Глядя в ту сторону, я заметил крохотное белое пятнышко. В тот же миг оно исчезло, но вскоре появилось опять. Так повторялось несколько раз через неравные промежутки времени. Дым от костра? Нет, на таком расстоянии — шестьдесят-семьдесят километров — вряд ли можно увидеть дым. К тому же, откуда костер в этом почти неприступном и совершенно необитаемом краю? А пятнышко все продолжало мелькать.
Я отвел глаза, а немного погодя снова посмотрел туда. На фоне горы протянулась вертикально вниз длинная белая ниточка. Водопад! Водопад длиной не менее трехсот метров, но такой узкий, что это вполне мог быть один из тех временных потоков, которые возникают после дождя.
Солнце переместилось, и я отчетливо видел струю. До сих пор никто не наблюдал водопада в тех местах, так что мне явно посчастливилось сделать открытие.
На противоположном, более отлогом склоне Фаиафюн, Сирил и Джордж расчистили целую просеку. Здесь на много километров на восток простиралась плоская равнина. Вдали она повышалась, образуя гористое плато — Серра Ирикоуме, откуда мы только что вернулись. Мало кто любовался до нас этим ландшафтом, разве что какой-нибудь летчик, да один-два индейца.