Аравак, он считал людей своего племени самыми одаренными.
Я нервно ходил взад и вперед возле лодки, с тревогой наблюдая за происходящим. В бортах появились трещинки; что-то явно не ладилось. Ожидание становилось невыносимым…
Я вернулся в свою палатку и попытался писать, наблюдая издали за героическим сражением. Огромный корпус лодки, вымазанные в саже индейцы, языки пламени, клубы дыма в полумраке под лесным пологом… Порой сквозь листья пробивался луч солнца и, пронизывая голубой дым, золотил чье-то хмурое лицо или напряженно согнутую руку. Но листья сдвигались — и луч скользил дальше, освещая нетронутый клочок земли.
Когда подошло время второго завтрака, борты были разведены наполовину. Теперь лодку стали подогревать снаружи, а затем снова принялись разводить борта и вколачивать распорки.
Прошло еще четыре часа, прежде чем Чарли объявил, что работа окончена. Он вытер лоб и, шатаясь от усталости, подошел ко мне сообщить о результатах.
Только он заговорил, как послышался громкий треск, и на наших глазах вдоль кормы побежала трещина. Чарли ринулся к лодке и обхватил ее руками; остальные побежали за лианами и стали обматывать ими корпус.
Трещина достигла в длину лишь около метра. Если она за ночь не увеличится, ее можно будет законопатить, а сейчас уже ничего больше не сделаешь — надо дать лодке остыть.
Совершенно обессиленный, почти больной, Чарли попросил у меня аспирина. Я пытался подбодрить его.
— Ничего, начальник. Все в порядке. Я починю, — ответил он, стараясь в свою очередь успокоить меня.
На следующее утро, когда соскребли и смыли потрескавшуюся корку угля и сажи, нашим глазам предстала красавица лодка, длинная, изящная, густо-медового цвета, с плавными обводами. Высокая корма — здесь будет сидеть Тэннер, управляя подвесным мотором, — острый нос… Трещина за ночь стала как будто меньше; теперь строители принялись за починку. По бокам кормы поместили дощечки и обмотали их веревками; таким образом удалось свести края трещины. Затем корму стянули проволокой; кроме того, прибили снятую с ящика железную ленту. Большую дыру, прожженную в одном борту, заделали металлической заплатой (на нее пошел бидон для керосина) и мешковиной. Наконец все щели и швы промазали быстро схватывающимся цементом, после чего установили сиденья.
Настал долгожданный миг: спуск на воду. Лодку протащили по траве на берег; она плавно скользнула в реку и легла — ровно, без крена. Кое-где сквозь щели просачивалась вода. Если они не закроются сами собой, когда древесина набухнет, их придется законопатить.
Я не мог наглядеться на лодку.
— В нее опасно садиться, мистер Гэппи, — прозвучал голос Ионы. — Днище слишком круглое, ей ничего не стоит перевернуться.
— Пойдем, испытаем ее?
— Гм… Нет, начальник, я не хочу промокнуть.
Несмотря на мрачные предсказания Ионы, девять человек, и я в том числе, сели в лодку. Весело застучали по бортам весла, и мы быстро заскользили вверх по реке. Пройдя несколько сот метров, до небольших порогов, образованных застывшим потоком базальта, который распался на «кубики», мы повернули назад, к лагерю. В кроне одной цекропии я увидел сложенную из сучьев платформу. Она была предназначена для охоты: индеец взбирался на дерево и под прикрытием листвы, вооруженный луком и стрелами, подстерегал птиц, которые садились на соседнее дерево лакомиться плодами.
Белоголовый маруди смотрел с ветки, как мы причаливаем. Сходя на берег, я чуть не перевернул лодку. Похоже, что она и в самом деле неустойчивая, — зато большая и прочная. Все были довольны, и только Иона не унимался:
— Не нравится мне ее вид. Она сидит так глубоко, что будет задевать камни на порогах, и слишком тяжела, чтобы ее можно было развернуть на быстрине. Вообще трудно будет править… Нет, мистер Гэппи, лодка ненадежная.
— Что же, утонем все вместе! — отрезал я.
Кое-кто взялся плести из прочной лески веревки, которыми мы могли бы проводить лодку через пороги, а Вайяма и Уильям (он уже поправился), вооруженные топором и тесаками, спустились вниз по реке в долбленке Чекемы, чтобы расчистить русло.
Часть третья. Страна «Лягушек»
Каменная лестница
Чарли, которого все знали и уважали, выступил в роли распорядителя и пустил по кругу три огромные миски с напитком, приготовленным нашими хозяевами.
— Ты пойдешь через горы один, Чарли? — спросил я.
— Нет. Трое мавайянов идут в миссию — Вакоро, Маката и его мать. Но сперва отдохну два-три дня.