Выбрать главу

За поляной начиналась новая опушка, быстро переходя-пая в плотный девственный лес.

Тишину нарушил громкий визг. На дальней опушке появилась две фигуры — громадная медведица гналась за небольшим, вероятно годовалым медвежонком. Она была сильно рассержена и не заметила близко находившихся людей Михаил Федорович схватил бинокль и увидел, что медведица, зажав медвежонка между ногами, со всего размаха лупит его лапой по мягким местам. Перевернутый вниз головой провинившийся малыш визжал благим матом.

— Такого еще не видел! Взгляни-ка, Матвей!

Буря задумчиво заметил:

— Да-а! Пожалуй, и мне такого не приходилось видеть, — и передал бинокль Ахмету.

Ахмет долго наблюдал происходящее.

— Однако за дело наказывает. Шибко, видно, он ее довел. Раньше от людей я слышал, сам глазом не видел, не верил.

— Пошто не верил, — вмешался Тимофей. — Ну-ка, дай стекла. Здорово она его чешет! Ишь, как лапой замахивается! Видел я раз, — добавил он, возвращая бинокль Тарасову, — вот так же медведица своих ребят на дерево лазить учила. Стоит рядом, уговаривает, подсаживает, а если который не хочет, так и шлепка даст. А как залезет, так повернется и отойдет. Он пищит, а она вроде не слышит. Слезай, мол, сам, как знаешь. Но только меня почуяла, в секунду их с дерева стащила и ходу.

— Видать, и этот поперек материнской воли встал, не потрафил.

— У них, выходит, то же без учебы не обходится, хоть и звери.

— Как-никак, а дите.

Порыв ветра донес до медведицы посторонние запахи или голоса людей, и она, переложив медвежонка под мышку, не опускаясь на передние лапы, скрылась между деревьями.

Несколько минут простояли наши путники, выжидая повторения. Но, увы! Такие картинки удается видеть нечасто.

Ночевка выдалась тревожная. Расположились в старенькой полуразрушенной охотничьей избушке. Вытравили из нее комаров и прямо около самого порога разложили костер так, чтобы дым закрывал вход.

Только собрались ложиться, как лошади сгрудились к самому костру. Почти тут же послышался шум ломаемых ветвей и громкий рев медведя, скатывавшегося со склона в нескольких метрах от избушки. По-видимому, он не меньше путников был встревожен встречей и в ответ на выстрел заревел еще громче, но уже на противоположной стороне ручья. Прошло не более четверти часа, как повторилась вся гамма звуков медвежьего визита, а затем с небольшими интервалами то же произошло в третий и четвертый раз.

Наконец наступило затишье. Лошади начали успокаиваться, некоторые из них стали есть траву, но новый истошный рев заставил их опять сбиться к избушке.

— Неужели это одна и та же пара? — полюбопытствовал Тарасов.

— Нет. Они осенью редко парами ходят. А если дым медведь услышал, его обратно калачом не заманишь, — ответил Тимофей.

— В чем же дело? Чуть не десяток медведей за час?

— На собрание торопятся, — съязвил Буря.

— Откочевка, однако, — заключил Тимофей.

— Как так? Это же не люди — не унимался Тарасов.

— А как белка или заяц идет, не слышали?

— Почему же, видел даже, и не раз.

— Вот и медведь кочует. Редко, но бывает. Уходит косолапый, почитай весь, из одних мест в другие, чуть не стадом. Тогда ему на дороге лучше не попадайся. Хотя любой зверь алтайский от человека бежит, а тут и осерчать может.

— Ну, а как же быть в таких случаях?

— Одно остается — огонь. От огня он уходит. Особенно, если сытый.

По-видимому, Тимофей был прав. В течение ночи еще раза три повторялись медвежьи визиты. Путники дремали у костра с оружием в руках. Шел длинный разговор о бегствах и переселениях животного населения тайги, связанных с бескормицей, гололедом, реже с массовыми заболеваниями или испугом, вызванным, например, пожаром или наводнением. Вспомнили всем известного с детства некрасовского дедушку Мазая и его зайцев. Тарасов, побывавший на севере страны, рассказал о переходах диких оленей. В случаях гололедицы в тундре дикие олени сбиваются в стада и направляются к югу, в таежные районы, уничтожая по пути запасы кормов. А если своевременно не были загнаны в «корали!»— высокие крепкие загородки — стада домашних оленей, то дикие начинают с ними драку. Они буквально растаптывают быков, а молодняк и самок угоняют с собой. Бывают случаи, когда в результате такого налета на ночевки транспорты лишаются возможности дальнейшего передвижения и люди вынуждены выбираться из тайги пешими до ближайшего жилья.