— Вижу, вы действительно нас ждете.
— А как же, господа. Да, ваша светлость, кто еще с вами?
— Эти со мной, — Вацлав обвел небрежным жестом Яноша и Стаса.
— Как скажете, ваша светлость, — Пограничник улыбнулся. — Вы правы, это в любом случае не мое дело.
— Да нет, дело это как раз ваше, — Вацлав решил сменить гнев на милость. — Куда же это я положил документы?
— Не важно, князь Венцеслав, — возразил пограничник. — Если они с вами, то вы если не найдете их старые бумаги, немедленно напишите им новые. Еще и задействуете для этой цели граничную канцелярию. Проезжайте, молодой человек, — обратился он к Яношу — Гостиница «Медведь и корона» в центре города.
Янош тронул лошадей, и экипаж поехал по земле Верхней Волыни.
— А здесь совсем лето, — мечтательно заметил он.
— Что ты хочешь, Янчи, сегодня двадцать пятое мая, если верить календарю гостиницы, где мы были утром, — отозвался Милан.
Дорога шла через светлый, лиственный лес. Вокруг пели птички, цвели цветы. Как только многомерное марево за спиной окончательно скрылось за деревьями, Вацлав попросил остановить карету.
— Пройдемся немножко. Полгода не был дома.
Вацлав мечтательно потянулся и решительно скрылся в зарослях.
— А ты говорил, что князья, они того, не того, — заметил Янош.
— Он на отдыхе, — отозвался Милан.
Стас сел на землю, сорвал травинку и с наслаждением принялся ее грызть. Милан заметил, что из кармана Стаса по-прежнему виднелась березовая веточка.
Вацлав вернулся через несколько минут с горстью земляники в руках.
— Думается, это первые ягоды в этом году. Попробуйте, ребята. Как тебе новая родина, Янош?
Молодой человек улыбнулся и сунул в рот землянику.
— Вкусно.
— Довольно потребительское отношение. Ты не находишь, Стас?
Стас улыбнулся и тоже взял ягоду.
— Значит, Янош не здешний?
— Нет, Стас, Янош родом из Угории. Я обещал подвезти его до Верхней Волыни, но сделал по дороге небольшой крюк. Примерно на полгода пути. Но, Стас, Янош примет подданство Верхней Волыни, так что о его иностранном происхождении можно не распространяться.
Стас задумчиво кивнул.
— Я, кажется, понял.
Вацлав мягко улыбнулся.
— Собственно, здесь все довольно просто и ясно. Но мы трое дали слово никому не рассказывать об этой истории. Единственный человек, для которого я сделаю исключение, это мой брат. Но и это было обговорено заранее.
— Собственно, вы могли не говорить мне даже того, что сказали.
— Я просто не хотел, чтобы ты искал его в моей службе безопасности.
— Знаете, на офицера вашей охраны он все равно не слишком похож. Я сталкивался пару раз с мальчиками оттуда. Так они не в пример Яношу работают.
— Где ты с ними столкнулся?
— Вы забыли о ваших телохранителях.
— Они из королевской службы безопасности. С тех пор, как Яромир объявил меня своим наследником, мне пришлось пользоваться его кадрами. Впрочем, я для большей ясности взял ребят под свое крылышко. Оно мне как-то спокойнее. А княжеская служба безопасности ведает охраной Медвенковских учреждений, да и самой Медвенки. Садитесь в карету, ребята, поехали.
Верхневолынцы забрались в экипаж, Стас сел на козлы и карета двинулась вглубь страны. Янош с любопытством смотрел в окно кареты. На лице его боролись любопытство, радость и грусть. Молодой человек навсегда оказался в чужой стране. Вацлав обещал, что она станет его домом, но он же ничего не знал о Верхней Волыни. Когда они еще были втроем, он успел узнать только то, что в стране не было рабства. А потом, по легенде, он должен был знать страну не хуже Милана. А из рассказов Вацлава и Милана можно было сделать выводы исключительно о любимом способе времяпрепровождения их самих и их ближайших знакомых.
Через час Стас остановился во дворе четырехэтажной гостиницы «Медведь и корона». Милан спрыгнул на землю и замер.
— Вацлав, но этого же не может быть!..
Вацлав вышел из экипажа и посмотрел туда, куда был обращен застывший взгляд его секретаря.
— А ты говорил, что мы не поймаем случайного попутчика, — наконец сказал он и окликнул. — Какими судьбами, Горислав?
Янош обернулся и увидел высокого, плотного, лысеющего человека с аккуратно подстриженной ухоженной бородкой. Услышав обращенные к нему слова, он повернулся к Вацлаву.
— О, Вацлав! Рад видеть. Какими судьбами?
— Возвращаюсь домой. А ты?
— А я, наоборот, из дому. Еду на Поморскую Трехстороннюю площадь. Мне сказали, что и у поморцев и у угорийцев большой спрос на духовную литературу. Вы сейчас куда?