— Поселимся в гостинице, примем душ с дороги и пообедаем. Присоединяйся к нам.
— С удовольствием. Вы опять выбрали для себя самую дорогую гостиницу города.
— Разве? — маг поднял светлую бровь.
Милан покачал головой, собрал с сидения вещи и передал конюшему экипаж и чаевые.
— Ого, да вы экипаж подкупили! — воскликнул Горислав. — А как вы смогли его привезти через границу? Это же бешеных денег стоит.
Вацлав перевел взгляд на Стаса.
— Мы, как обычно, с попутчиками, — объяснил он Стасу. — Знакомься, Горислав, это Станислав. Он крупный ученый, металлург. Может быть, ты слышал о его знаменитой стали?
— А-а, да, конечно.
— А это Янош, его ученик.
Янош молча поклонился. Ему не слишком понравилась легкость, с которой Вацлав открестился от него, но лукавый блеск серо-голубых глаз мага успокоил его. Да и Милан выглядел скорее позабавленным, чем огорченным. А уж на Милана всегда можно было положиться.
Горислав со знанием дела осмотрел экипаж, потом мельком глянул на лошадок.
— Четверка четырехмерок, — сообщил Вацлав.
Горислав кивнул.
— Ты где остановился, Горислав?
— В одной гостинице, тут, неподалеку. Я ведь смотрю так, чтобы не очень дорого было. А так там вполне прилично. Может, передумаете и поселитесь там же? Это в двух кварталах отсюда.
Вацлав покачал головой.
— Нет, Горислав, мы уж здесь. Мне так и не удалось потратить все командировочные, так что мы можем себе позволить некоторые излишества. Приходи в «Медведя и корону» через час, пообедаем вместе.
— Хорошо, — кивнул Горислав и пошел по своим делам.
Стас остановил Милана, направившегося в гостиницу.
— Вы с Вацлавом, кажется, что-то говорили о Гориславе.
— Да, и не однократно. Помнишь, ты спрашивал, у кого я научился так оригинально путешествовать? Ну там, в Трехречье.
— А… — Стас засмеялся. — Теперь вспомнил.
— Не думай, он очень интересный человек. Только ежели он в чем уверен, то мало того, что его нельзя переубедить, так ежели кто высказывает другие взгляды, то он не только не соглашается с ними, это было бы слишком просто и обычно, но и считает, что эти люди или притворяются, или чего-то не понимают.
— Это и само по себе любопытное свойство.
— Да, только в умеренных дозах. Пойдем в гостиницу, ужасно хочется принять душ.
— Ну да, последний раз ты его принимал уже, пожалуй, часов пять назад. А может даже шесть.
— Хочу смыть с себя пыль дальних странствий. Приму душ и почувствую, что я дома.
— Ты говоришь об этом довольно уныло.
— Знаешь, в дороге все было просто и ясно. А здесь мне придется снова столкнуться с проблемами.
— Ты всегда можешь рассчитывать на меня, Милан.
— Спасибо, Стас. Но, для начала, я постараюсь справиться сам.
Стас кивнул и бросил укоризненный взгляд на спину уходящего Вацлава.
— Только не вздумай говорить обо мне с князем, — предупредил Милан.
— Тогда поговори с ним сам. Худо или бедно, но ты служил ему верой и правдой. Я лично не заметил у тебя ни одного ляпа. Он просто обязан предоставить тебе другую работу, если уж ты не нужен ему в прежней роли.
— Он ничего не обязан. Если я помогал ему, то и он спасал мою жизнь.
Стас покачал головой и молча прошел в гостиницу.
Через час вся компания сидела за столиком в номере Вацлава. Вацлав хотел поговорить с Гориславом без помех, а это трудно было сделать внизу, в обеденном зале, где мага могли узнать.
— Ну, рассказывай как дела, Горислав.
Горислав степенно вздохнул и принял на грудь рюмку водки.
— Что-то я стал в последнее время много пить. Иногда даже по три бутылки. Единственное, закусываю. В отличие от алкоголиков.
— Им просто не хватает на закусь, — подсказал Милан.
— Ну да. А я, знаете, неплохо поторговал тогда на границе. Собственно, я прожил там месяц. И теперь запасся новым ворохом книг. Выгодное дело, но только не творческое. Мне тоскливо заниматься продажей. Отсюда и водка.
— Тоскливо, зато прибыльно, — заметил Милан.
— Да, конечно, молодой человек. Но жизнь ничто, если в ней нет творчества. Этим человек и близок к Богу — тем, что он способен получать радость от самого процесса творения.
Милан весело посмотрел на Горислава, и тот, вдруг, усмехнулся.
— Нет, молодой человек, то о чем ты подумал, не творение, а воспроизводство.
Милан засмеялся.
— Здесь вы правы, Горислав. Но это имеет непосредственное отношение к процессу творения бога.
— Это совсем другое, — серьезно возразил Горислав.
Вацлав подлил себе в стакан минеральной воды.