Милан переложил папку в другую руку и вошел в комнату. Вацлав сидел на своем обычном месте за письменным столом. Перед ним лежали какие-то бумаги и стоял бокал вина. На журнальном столике стояла бутылка и еще два бокала. Милан подумал, что Вацлав, вероятно, угощал Родислава.
Вацлав поднял глаза на вошедшего, и Милан почтительно поклонился. Он ждал, когда Вацлав предложит ему сесть, но маг молчал. Милан почти незаметно вздохнул и застыл почтительным изваянием.
— Вы хотели видеть меня? Это по поводу моей работы?
Вацлав медленно кивнул.
— Я хотел прояснить для себя кое-какие вопросы, — проговорил маг.
Милан снова поклонился и раскрыл папку. Он углубился в перелистывание бумаг, поэтому не заметил обращенного на него насмешливо-вопросительного взгляда Вацлава.
Некоторое время Вацлав слушал доклад своего секретаря, изредка прерывая его малозначительными вопросами. Милан почтительно отвечал, но все больше начинал злиться. Все ж таки, он у Вацлава уже второй час. Князь мог бы предложить ему сесть. В конце концов, раньше он не стеснялся держаться с ним на равных, а сейчас…
Милан не успел додумать. Вацлав внезапно глянул на часы и встал.
— Я совсем забыл, мой мальчик. Меня ждут во дворце. Знаешь что, иди, переоденься. Поедешь со мной. Договорим по дороге.
Милан торопливо вышел. У себя в комнате он в сердцах швырнул папку на кровать и раскрыл шкаф. Внезапно дверь его комнаты открылась, и на пороге появился Венцеслав. Маг прошел к шкафу, выбрал костюм, рубашку и туфли, и велел быстро одеваться. Милан переоделся, подхватил бумаги и пошел за начальником.
У входа в дом Вацлава ждала карета. Милан почтительно подсадил мага под локоток и сел напротив. Вацлав бросил на него гневный взгляд и Милан решил, что маг требует, чтобы он, Милан, занимался делом, а не простаивал и снова открыл папку. Он говорил, но на этот раз ему показалось, что маг его совсем не слушает.
Карета остановилась у роскошного дворца приемов королей Верхней Волыни. Во дворце приемов никто никогда не жил. Там проходили приемы, там располагался кабинет министров. Там были и неофициальные покои короля, в которых он, иногда, обедал с деловыми партнерами. Когда не было другого времени поговорить о делах.
Милан вышел из кареты, на ходу закрывая папку, и подал руку Вацлаву. Тот выскочил из экипажа, не обращая на эту руку ни малейшего внимания и сказал:
— Пойдем.
Милан вошел вслед за князем во дворец, прошел через просторные, светлые залы, расположенные анфиладой. На стенах висели старинные полотна, или их копии. Милан где-то читал, что картины, написанные до войны, сохранить не удалось. Зато удалось сделать практически идентичные копии. Кажется, этим и прославилась в свое время оптическая магия. Интересно только, очки, в которых Вацлав разгуливал по границе, сделали раньше или позже?
Залы были почти пустые. Несколько человек, находившихся там, несомненно, имели непосредственное отношение к службе королевской безопасности. Другого назначения Милан не смог придумать для этих шкафообразных молодых людей в ладно сидящей, бесспорно красивой, но полуспортивной одежде.
Над входом в очередной зал висело необычное полотно. Точнее, это полотно охватывало вход в зал со всех сторон. Сверху было небо прозрачной голубизны с редкими облачками. На облачках уютно устроились ангелочки и ангелицы, между ними порхали птички. Те же птички сидели на ветвях деревьев, изображенных с правой стороны от входа. Слева же, в волнах лазурного моря, плескались летучие рыбки. Милан даже остановился, чтобы полюбоваться.
Вацлав нетерпеливо оглянулся.
— Пойдем. Потом рассмотришь.
— Когда? — с горечью переспросил Милан.
Но Вацлав только пожал плечами, дескать, еще надоест, и вошел в следующий зал.
— Господа, это Милан, мой доверенный секретарь, — негромко проговорил князь и вышел, кивнул Милану, чтобы он остался. Какой-то человек в нарядном костюме подошел к нему и предложил подойти поближе к трону, сообщив, что церемония сейчас начнется. Милану хотелось спросить какая церемония, и кто этот человек, но он не успел. Тот с поклоном отошел.
Милан начал разглядывать зал и публику. Громадное помещение с обтянутыми шелковыми обоями стенами. Обои на стенах как бы служили логическим продолжением картин у входа. У стен, стояли громадные напольные вазы, у стены, изображающей море, был установлен миниатюрный водопад, на стенах, соседствующих с окнами, были изображены деревья. Выглядели они несколько натуральнее тех, которые буквально заглядывали в раскрытые окна. Стена напротив изображала скалы. С одной стороны они поросли лесом, с другой — выдавались в море. В скале по центру был вход в пещеру. По крайней мере, полуоткрытая дверь выглядела именно так. Вдоль стен боковых стояли мягкие, удобные на вид стулья, у гор стояли два высоких кресла. Одно — повыше с резной короной на спинке, вероятно, исполняло обязанности трона, другое, пониже, видимо предназначалось для князя. Высокие окна с тяжелыми шелковыми портьерами, на полу — паркет, выложенный причудливым узором, в попытках изобразить цветущую лесную полянку. Ближе к морю трава и цветы сменялись песком.