– Хорошо, ломаем ключ и уходим, – сдался Вахид, уверенный в том, что где-то на подходе полицейская машина, которую успели вызвать соседи.
– Зачем? – Шамиль удивленно захлопал глазами.
– Тебе сказать, зачем уходим?
– Ключ ломать, – уточнил Шамиль.
– Чтобы никого не смущал, – объяснил Вахид.
Снизу послышались шаги. Одновременно загудел лифт.
– Поднимаемся наверх! – приказал Джабраилов, прекрасно понимая, что если все так, как он думает, и это полиция, то соседи укажут, куда ушли «бандиты».
Конечно, они не совершили ничего противозаконного. Но как сейчас объяснить, зачем пытались вскрыть двери чужой квартиры? Одно упоминание о ГРУ из уст бородачей с Кавказа вначале рассмешит блюстителей порядка, а потом поставит крест не только на операции, но и на службе, которая началась после длительного перерыва.
Они стали бесшумно и быстро подниматься по лестнице.
– Лишь бы выход на технический этаж был открыт, – проговорил одними губами Вахид.
– Может, к кому-нибудь зайдем? – неуверенно предложил Шамиль.
– Ага! – Вахид провел по бороде ладонью. – Воды попить. В противном случае развернемся и пойдем навстречу.
– Не хотелось бы кого-то калечить, – на полном серьезе признался Шамиль.
– Поэтому попытаемся через крышу попасть в соседний подъезд.
– Для этого мы оба должны быть везучими, – сделал вывод Шамиль. – Неужели ты всерьез думаешь, что выход на чердак открыт?
На площадке девятого этажа Вахид замер у дверей лифта и стал вслушиваться в звуки, доносившиеся снизу. Шамиль последовал его примеру и тоже остановился.
Где-то в районе пятого этажа раздавались мужские голоса. Судя по всему, он не ошибся, это действительно полиция. Преследования еще не было. Сейчас наверняка идет опрос бдительного гражданина.
Вахид не понаслышке знал, как впадают в ступор такие деятели. Они ощущают себя центром Вселенной и хотят рассказать все и сразу, разбавив это непременным упоминанием о соседе-алкаше. Лихорадочно соображая, с чего начать, что, по их мнению, самое главное, они вдруг понимают, что важно все, но начинают с того, как выводят по вечерам собаку.
Значит, у них с Шамилем есть как минимум пять-семь минут.
Пытаясь понять, чего они ждут, Шамиль тронул его за руку и заглянул в глаза.
Вахид надавил на кнопку вызова кабины. Нужно было лишить полицейских возможности обогнать их. Вскоре створки дверей разъехались в стороны. Вахид сунул пальцы в щель и перевернул рычаг блокировки. Все, кабина будет стоять. Они устремились дальше.
– Повезло! – прошептал Шамиль, шедший первым.
Двери, ведущие на технический этаж, оказались незапертыми. Тусклый свет электрической лампы, висящей под грязным плафоном, падал на бетонные стены. Надстройка размером с трансформаторную будку даже отдаленно не подходила под определение этажа. Таким способом архитекторы экономили на материале.
На крыше было шесть будок, по числу подъездов. Вахид рассчитывал, что хотя бы еще одна из них открыта. Нужно было выиграть время. Мало ли как будут развиваться события дальше.
Вахид прикрыл за собой двери и огляделся. На глаза ему попался обрезок арматуры, изогнутый подковой и приставленный к стене. Шамиль без слов понял командира, схватил обрезок и просунул в петли для навесного замка. Они были установлены совсем недавно. Это было заметно по свежим отметинам от отвертки и отсутствию ржавчины на шляпках шурупов.
– Странно, – пробормотал Шамиль.
– Что тебя удивило? – не понял Вахид.
– Зачем с этой стороны замок нужен?
– Это кто-то узнал, что мы с тобой сегодня будем здесь бегать, как зайцы, и специально прикрутил, – пошутил Вахид. – А если серьезно, то их ставят, если проводят на крыше какие-то работы.
– Откуда знаешь? – удивился Шамиль.
– Нас с тобой одинаково учили думать, – ответил ему Вахид. – Неужели ты не видел красно-белую ленту, натянутую вдоль стены дома? – Он шагнул на крышу и зажмурился от мокрого снега, летевшего в лицо.
На город опустились сумерки.
– Сдуть может! – прокричал Шамиль. – Что ты задумал?
– Прыгать будем! – щурясь от ветра, пошутил Вахид, ступая по крыше, залитой гудроном, плоской и скользкой.
– Шутник, однако.
Вахид подошел к краю. Во дворе у подъезда действительно стояла полицейская машина. Рядом с ней о чем-то говорил по рации человек в форме.