— Господин Хальвинд? — Поклонился он, как только я приблизился.
— Что стряслось?
— Мне не ведомо, господин инквизитор, — священник говорил спокойно, но в его тоне звучали предательские нотки волнения. — Могу лишь сказать, что Собор с раннего утра стоит на ушах. Все службы в главном святилище отменены, а старшие братья…
Несколько мгновений он выбирал подходящее слово, но, столкнувшись с моим нетерпеливым взглядом, окончательно смешался.
— Ну?
— Напуганы, господин инквизитор. Как есть напуганы.
Мужчина сделал шаг назад и открыл дверь лимузина, давая понять, что больше ничего не знает. Тем временем рядом возник Себастьян, как всегда практически бесшумный. Следов небрежного пробуждения более не осталось, и теперь дознаватель являл собой саму суровость Инквизиции, облачённый в сплошной чёрный плащ.
— Едем, — довольно кивнул я, занимая место в автомобиле.
Стоило только дверям захлопнуться, как все шесть задних колес завертелись, прокручиваясь на обледеневшем рокрите. Спустя секунду лимузин рванулся вперед, заставляя тело прижаться к спинке.
Священник занял место рядом с сервитором-водителем, отделённым от салона плексиглассовой перегородкой. Похоже, дополнительных разъяснений мы не получим до приезда на место. Тогда я расслабился и выглянул в окно.
Улицы Санктинуса всё ещё были окутаны предрассветным мраком, дрогнувшим лишь далеко на востоке. Мы быстро мчались сквозь полупустые гостиницы, постояльцы которых предпочитали ночному сну разгульное веселье.
Автомобильные дороги были практически пусты в направлении к центру, поскольку Экклезиархия крайне жёстко фильтровала трафик в своих владениях. Если ты простой паломник, то можешь забыть о коротком пути до интересующего тебя храма. В особые дни, церковь могла запретить проезд даже высокородным правителям планет, тем не менее предлагая им воспользоваться паланкинами или телегами с киборгами-носильщиками. Возможно, таким образом святые братья демонстрировали свою власть, говоря о равенстве перед Имперским Культом всех. От вшивого бродяги до планетарного губернатора или ещё выше.
Очень скоро жилые шпили сменились просторной площадью, которая, словно замковый ров, ограждала соборный город от всего остального. Здесь не было практически ничего, кроме уличных фонарей и лестниц, ведущих наверх, к главному святилищу планеты.
Однако рассмотреть Собор Святого Друза было невозможно. Лишь огромный чернеющий силуэт, теряющийся в низких облаках.
Водитель сделал несколько поворотов, и мы оказались на пустынной эстакаде, ведущей вглубь владений Экклезиархии. Здесь не мигали неоновые вывески, не искрились светом гололитические проекции агит-стендов или реклам. Только высокие газовые фонари отбрасывали слабый свет на белый и черный гранит.
Как и подобает любому священному месту в Империуме, мы тут же оказались в окружении черепов и двуглавых орлов, украшающих каждое строение от малой уличной кафедры, до возвышающихся рядом схол и семинарий.
Несмотря на ранний час, по улицам уже вышагивали паломники. Лишь когда наш лимузин пересек границу храмового района, на вершине зазвучал главный колокол. Ему в унисон затрезвонили остальные, расположенные повсюду. Это произошло так неожиданно, что у меня перехватило дыхание и заложило уши.
Людям на улице же было все равно. Казалось, будто бы они совершенно не обращают внимания на оглушительный грохот, заставляющий дрожать даже бронированные стекла автомобиля.
Всюду, где мы проезжали, открывались двери храмов и маленьких часовен, принимающие людей на утренний молебен. Граждане следовали дисциплинированными группами, точно зная куда и кому идти.
— Наверняка скамейки у них тоже распределены, — озвучил мои мысли Себастьян, позволяя себе лёгкую усмешку. — Как думаешь, что случилось?
— Нам стоит проявить терпение, дознаватель, — ответил я, продолжая смотреть в окно. — Очисти разум от догадок и мистерий. Они лишь навредят.
Мой менторский ответ заставил юношу смутиться и скорчить какую-то неподобающую гримасу, отражение которой я едва разобрал в стекле. Это вызывало улыбку, отвлекая меня от более чёрных мыслей.
Соборный город Экклезиархии. Самое настоящее логово змей. Клубок интриг и заговоров, что ежечасно плетутся за спинами имперских институтов под прикрытием безумных миллионов. Глядя на мрачные статуи космических десантников и укрытых капюшонами ангелов, я размышлял о том, насколько монументален и могущественен Имперский Культ. Воистину, в Империуме нет ничего более устойчивого, чем вера в Бога-Императора.