Съела принесенную еду, и изо рта пошла белая пена. Детишки долго лежали рядом с окоченевшим трупиком, тормошили мать лапками, жалобно попискивали, словно пытаясь ее разбудить.
Днём дворник привычно бросил одеревеневшее тельце в ободранный темно-серый контейнер, разогнав облепивших тело котят мохнатой метлой.
Ночью дети жались друг к другу сильнее, чем обычно, но ночь, как назло, выдалась морознее обычного. Сундук чувствовал на своей чёрной крышке пять крошечных дрожащих комочков. Он знал, что скоро все случится. И они никогда больше не будут ни голодны, ни обморожены.
Но завтра забрали младшенькую, бело– серую девочку с большими смешными ушками и круглыми зелёными глазами. Самую маленькую из помета. Потом вторую. Словно Машенька продолжала заботиться о своих детях откуда-то из кошачьего рая. За неделю разобрали почти всех.
Кроме Васьки.
Васька остался один. Ночью дрожал так, что по крышке сундука пробегала мелкая вибрация.
Так прошла ещё неделя. Васька подбегал к каждому, кто появлялся возле помойки и однажды пробегавшие мимо дети с размаху пнули его, весело улюлюкая. Васька с шумом отлетел за контейнер, жалобно пискнул, и затих.
Сундук уже знал, что произойдёт этой ночью…и тихонько щелкнул крышкой.
Сцена 4. Кухня
-Странные у нас разговоры получились… – задумчиво протянул Райковский.– Разве это обсуждают люди за столом?
–Действительно, -поддержала Алла.– Мы, вообще-то, по другому поводу собрались! Вон, с Людкой можем вам такое про нашу бурную молодость порассказать!– Алла подмигнула Миле, но та вжалась в стул. И была отчасти рада, что тема дискуссии ушла совершенно в другое, неожиданное и каменистое русло.
–А вы знаете, это не случайно,– протянул Игорек.– С помощью других людей к нам приходит важная информация. Это, так сказать, знаки Вселенной. Вот вы замечали, например, такую вещь– о чем часто думаешь, то и случается? Вот оно из той же оперы. Люди, как магниты, притягиваются друг к другу или по калибровке, для партнёрства, или чтобы важное послание передать. Почтальоны, так сказать. Поэтому к ним нельзя относиться невнимательно. Любой человек может оказаться важным и полезным, даже если этот человек совершенно нехороший.
–Наверное,– быстро кивнул Райковский, сбросив белую липкую рисинку со стола на пол, и накрыв ее домашней туфлей.– Так что же с заводом вашим?
Мила снова в упор посмотрела на мужа. Вино растекалось по ее венам, она чувствовала, как сознание снова заплывает в приятную дрему.
–Были такие времена…сложные, знаете ли, уважаемый..– Взгляд Игорька снова потускнел, потерял игривый огонёк, провалился внутрь.– Но и веселые одновременно. Если нам даётся большая сложность, то ее уравновешивает такой же по силе кайф.
Райковский на этот раз хмыкнул одобрительно и согласно.
–Но этот кайф оказался весьма относительным, – продолжал Игорек. – Девочки-модели, большие деньги, такие же большие связи. А дома жена и двое детей. Ну кому нужен отец и муж, которого никогда рядом нет?! – Игорек развёл руками.– Однажды я пришёл после очередного банкета, а на столе записка: «Выбирай! Или твоя работа или мы». Я не поверил, бросился в детскую, к шкафам. А там, знаете ли, уважаемый, вешалки так тихонько пустые качаются. Тик– тик.. тик– тик…страшный, скажу я вам, звук.
Райковский непонимающе моргал глазами.
–То есть, вы все продали, чтобы быть с семьёй?
–Ну да, – просто пожал плечами маленький человек.– Любовь есть Любовь. Или она есть. Или ее нет.
–Ты так любила, что пошла на бедность ради семьи?– первый раз за всю беседу спросила Мила, пристально глядя Алле в глаза. Перед ней сидела такая знакомая и одновременно чужая сильная женщина.
Алла улыбнулась и отвела хитрые веселые глаза. За неё ответил Игорек.
–Ничего подобного, барышня. Любил я. Как бы это объяснить? Любовь– это очень плотная субстанция, которая требует пустоты. Поэтому взаимной любви не существует. Если у вас есть полная чашка, вам нужна пустая в пару. Две полные чашки это бессмысленно.
–Но....
–Если бы Алла любила меня тогда, ничего бы не получилось. Мы бы разошлись, как большинство таких же семей. Я бы женился на своей длинноногой секретарше и посылал бы алименты. Детей бы навещал раз в неделю или на Маврикий брал. По схемке, знаете ли.
–Тогда я уже совсем ничего не понимаю, – вскинул руки вверх Райковский.– Вы так любили свою семью, что отказались от денег и бизнеса? Но на что, в таком случае, жить?
–Тогда у меня не было таких вопросов.– Пожал плечами Игорек.– Я знал одно– мне нужно вернуть Аллу и детей. А с моими делишками я бы лишился всего этого. Алла ушла к матери. Я пришел жить к ним. С одним чемоданом. И мы начали все с начала. Сейчас я зарабатываю намного скромнее. Но нам хватает. А жить вместе с родителями, знаете, и не плохо. У детей есть бабушка. И даже прабабушка была. А не как обычно– раз в год навестить.