— Что, понравился? — нарисовалась Мишель.
— Да, интересный молодой человек.
— Интересный? Кристина, у таких, как мы нет, шансов — за ним, небось, десятки моделей бегают.
— Что значит, таких как мы? — возмутилась Кристина, — и почему нет шансов?
— Ну, обычных девушек.
— Что за стереотипы? Может, он потому один, что устал от этой толпы моделей. Может, ищет свою единственную, ту, которая будет настоящей, ту, которая будет с ним не из-за его состояния и статуса, — взволновано ответила Кристина.
— Не знаю, мне кажется всем мужикам надо одно: секс, чтобы готовила вкусно и выглядела как модель.
— А твоему что нужно? — спросила Кристина.
— Моего сейчас нет. Все не складывается, — тяжело вздохнув, ответила Мишель.
— А ты не думала, почему не складывается? — задала еще один вопрос Кристина, намекая, что причина в ней самой.
— Да козлы они все потому что, — однозначно и шаблонно ответила Мишель.
— Самое простое объяснение. Это не я, это все он, — заметила Кристина. — Так легче всего сказать. Может, просто им в тебе чего-то не хватает? Или ты себя неправильно ведешь с ними?
— Чего не хватает? А как правильно? — непонимающе спросила Мишель.
— Если бы я знала, Мишель, если бы знала…
— Вот, ты замужем, счастлива, и говорила, что проблем с парнями никогда не было. Так чего, на твой взгляд, не хватает? — уже как к эксперту обратилась Мишель к Кристине.
Мишель была старше Кристины на пять лет, а выглядела старше на все десять. Она ярко красилась, носила длинный маникюр, всегда красила губы, обводя карандашом так, что они казались чуть ли не в два раза больше. Последние три года она была натуральной блондинкой: обувала босоножки на шпильках, но таскала сумки с покупками. Каждый следующий молодой человек, с которым она начинала жить вместе, попадал под ее опеку. Она была идеальной хозяйкой. Готовила, убирала, наряжалась. Правда, от сумок портилась осанка, не было легкости после длинного рабочего дня, а домашние хлопоты напрочь забирали свободное время для саморазвития. Но она была уверена в правильности своего поведения. А Кристина не считала себя настолько близкой подругой, чтобы открыто озвучивать свое мнение. Да и уверенности в правильности мнения у нее не было. Что она могла сказать свое мнение, если отношения самой Кристины были весьма запущены.
— Может быть, ты слишком в них растворяешься? — неуверенно продолжила разговор Кристина.
— Что значит, растворяюсь? — не поняла Мишель.
— Слишком много заботы: ты делаешь сама покупки, сама убираешь, готовишь — все сама, — пояснила Кристина.
— А кто это будет делать? Он? — спросила Мишель, словно не существовало другого выхода.
— Можно вместе. Мы много чего делаем вместе. Тогда остается больше свободного времени, как для меня лично, так и для нас двоих, — привела пример из личного опыта Кристина.
Мишель задумалась, надув свои пухлые губы и сдвинув брови:
— Возможно, ты и права, подруга. Возможно, права — я слишком много времени посвящала этим козлам. А они нифига не ценят. Готовишь им, стираешь… лишь бы работал и деньги приносил, а они потом находят себе другую, которая, по их словам, его понимает.
Кристина улыбнулась печальной улыбкой и вздохнула, поняв, что разговор продолжать нет смысла. Да и не хотелось ей.
На обеде Кристину вновь одолело беспокойство, что телефон остался дома, и она решила отпроситься с работы на час раньше, сославшись на резкую головную боль. А потому с обеда она вернулась грустной и притихшей. Следующий час она мало общалась с клиентами, держалась в стороне, перебирая какие-то документы.
— Что-то случилось, Кристина? — обратилась наконец к ней управляющая Лючия.
— Нет, все в порядке, просто опять мигрень сильная.
— У меня есть таблетка от головной боли. Дать тебе?
— Нет, обычные не помогут, к сожалению. Я могу на час раньше домой поехать?
— Да, конечно. Зачем мучиться?
— Спасибо большое, Лючия.
И, притворяясь больной и уставшей, Кристина ушла из магазина, даже не попрощавшись с остальными сотрудницами.
***
Девушка спешила домой, надеясь, что все обойдется без неприятных сюрпризов. Она открыла ключом дверь и бросилась на поиски своего телефона. Он спокойно лежал на прикроватной тумбочке, забытый в утренней спешке. Пять пропущенных, одно сообщение.