- Долго ты так будешь стоять? - раздается за моей спиной.
- Я не знаю, можно ли трогать руками... - жалуюсь я, не оборачиваясь.
- А перчатки ты надела? - слышу я довольно грозное. Сразу одергиваю руки и прячу их за спиной. - Солнце, не дергайся, здесь нет ничего такого, чем нельзя пользоваться. Только сейчас мы выйдем из этой комнаты и пойдем в другую, - зачем со мной говорить, как с пациентом клиники?
Послушно следую за хозяином дома, пытаясь сочинить повод вернуться.
- Куда мы идем?
- В мою комнату, - я представляю огромный кабинет с гигантским дубовым письменным столом, удобным креслом и супернавороченным компом. Да, хочу это видеть!
- У тебя все хорошо? - спрашиваю, больше для порядка: Артем не выглядел озабоченным, когда вернулся после звонка.
- Что должно быть не так?
- Тебе звонили... - подсказываю я.
- А! Все в порядке, если в бизнесе бывает порядок. Как обычно. Не волнуйся, я пока не разорен.
- Это - самое страшное, что ты можешь представить? Неужели тебе так важно, сколько у тебя денег?!
- Для меня это важно. Это - единственное, что дает уверенность в моей небесполезности, в том, что я что-то могу. Кому я нужен без денег?
- А кому ты нужен с деньгами?
- Всем. Тебе, например, я без денег нужен? Без машины, без подарков, без ресторанов, да без этих чертовых книг, в конце концов!
- Тём, расслабься, мне однозначно не нужны твои подарки, рестораны, машины. Меня это отталкивает.
- Сомневаюсь... вот моя комната!
Первое, что я вижу - не письменный стол и не компьютер, их здесь вообще нет, первое, что я вижу - гигантских размеров кровать под черным шелковым покрывалом. Кажется, я попала! Меня мягко подталкивают в спину, и, сделав всего один шаг, я оказываюсь в спальне Всеславского. Сзади слышу щелчок дверного замка. Я плохо воспринимаю окружающее, единственное, что фиксирует мой разум - огромное окно во всю стену, за которым большой балкон. Дверь на балкон притягивает меня, и я думаю, насколько реально выпрыгнуть: второй этаж не радует, но под окнами наверняка сугробы, может ничего и не случится.
- Не надо, высоко, холодно...
- И маньяки на дорогах, - добавляю я, уговаривая сама себя. Хотя, что мне маньяков бояться, вон один со мной в закрытой комнате. Грязный извращенец нежно гладит меня по плечам, отводит в сторону волосы и проводит губами по шее. Расслабляющий массаж? Как же, расслабишься тут!
Я разворачиваюсь лицом к Артему, чтобы сказать... что же сказать? Что-то надо, обязательно, только я не знаю, что. Он долго и внимательно рассматривает мое лицо, ждет, наверное, когда рожу светлую мысль, но мысли упрямо не рождаются. Разочаровавшись в моих умственных способностях, Артем наклоняется и начинает меня целовать. Только мне не до того: ко мне вдруг вернулся здравый смысл. Я поняла, что одна нахожусь в доме едва знакомого мужчины, где-то у черта на куличках, и ни один человек об этом не знает. Плюс ко всему, этот мужчина намерен заняться со мной сексом, и я прямо намекнула, что не против такого поворота событий. Мама! Что же я наделала?!
Я не могу ответить на поцелуй, правда, не могу. Поняв, что я участие в процессе принимать не собираюсь, Артем прерывается и снова рассматривает меня с очевидным любопытством. Наконец, неодобрительно цокает языком и проводит пальцами по моему лицу, по шее и дальше в вырез рубашки, опускаясь все ниже и расстегивая по пути пуговицу за пуговицей. Мне страшно, нет, я в ужасе, потому что сейчас я точно поняла, что все плохо кончится, очень плохо. Я облажаюсь, без вариантов.
Моя рубашка летит куда-то в угол, и я понимаю, что Артем ждет моих действий, начинаю неохотно расстегивать пуговицы, только руки дрожат, и ничего не получается.
- Да, что с тобой?! - возмущается Всеславский.
- Все в порядке, - отвечаю чисто механически и пытаюсь взять себя в руки. Получается очень плохо.
- Признавайся, что не так! - слегка встряхивает меня парень. - У тебя давно секса не было?
- Да, - соглашаюсь я, обрадованная такой подсказкой, - очень давно.
- Очень давно? Милана, тебе двадцать один, когда же ты начала? - смеется Артем. Он всегда смеется, я привыкла.
Фу, наконец-то, с рубашкой я справилась и, гордясь собой, посмотрела на брюнета. Дальше что?
- Да ты - талант! - оценивает он мои способности по достоинству и, воспользовавшись тем, что я сосредоточилась на поиске соответствующего ответа, расстегивает бюстгальтер. Я не успеваю подхватить его, и он падает на пол, провожаемый моим взглядом. Пытаюсь прикрыться руками, но и здесь терплю неудачу: Артем хватает мои запястья, опускает и прижимает к туловищу. Я чувствую его тело, будто случайно слегка задевающее мои соски. Мне холодно и я боюсь. Боюсь, что он остановится. - Миланка! Пожалуйста, расслабься, ты что, о сессии задумалась? Наверное, от резиновой куклы больше эмоций! Я хочу тебя с того момента, как ты меня чуть не покалечила, не порти момент!
- Отомстить решил? - я вспоминаю нашу встречу и немного расслабляюсь. Я здесь решаю, что будет дальше, захочу - уйду, и никто не сможет меня заставить! Чего мне бояться, если я - хозяйка положения? Избавляюсь от его хватки, сама наклоняю его голову и прижимаюсь к его губам. Меня уже почти не смущает соприкосновение наших тел, не разделенных одеждой, это приятно и это заводит. Я сама просовываю язык к нему в рот и с удовольствием ощущаю его руки на своей обнаженной спине, плечах, талии, животе, груди. Он слегка сжимает пальцами мой сосок, заставляя меня застонать. Лучше бы я молчала! Видимо, парень неравнодушен к звуковым раздражителям, потому что реагирует на мой стон слишком бурно: с безумной скоростью расстегивает и снимает с меня джинсы. Переступаю через них, быстро стягивая носки. Да он мастер! Годы упорных тренировок? Мне обычно требуются определенные усилия, чтобы стянуть с себя одежку американских рабочих. Раз уж отступать некуда, расстегиваю его строгие костюмные брюки, и они свободно падают на пол. Всеславский, наверняка, уже успел с утра в офис заскочить, иначе, зачем бы ему костюм напяливать.
Не выпуская моей руки, Артем идет к кровати и, отшвырнув покрывало на пол, садится на край. Мое положение куда как незавидно: я стою в одних трусиках под внимательным взглядом похотливого извращенца.