- Милан, я лучше тебя знаю, какой он человек и, поверь, для тебя он просто опасен. Держись от него подальше.
Несколько минут я вглядывалась в глаза Всеславского, пытаясь понять, что, на самом деле, может означать его речь. Не поняла.
- Тём, я всегда была послушным ребенком и особенно трепетно относилась к просьбам, - я выделила последнее слово, - но только в том случае, когда знала точно, почему меня просят поступать именно так. Если ты хочешь, чтобы я повиновалась, тебе придется объяснить. Если есть, ЧТО объяснять.
Теперь пришла очередь Артема внимательно вглядываться в мои глаза.
- Я не хотел тебе говорить, но... помнишь 'маньяка', который так напугал тебя? - я кивнула. - Не знаю, какая фигня творилась в голове Цветкова, только именно он нанял этого типа, а у парня, совершенно очевидно, с головой непорядок. Он, на самом деле, мог быть опасен, особенно для тебя. Мне потребовалось немало усилий, чтобы вынудить его больше не появляться в твоей жизни. Если теперь ты сама придешь к Роману, пусть даже и будешь считать это обращение чисто деловым, от него невозможно будет избавиться.
- Думаю, ты немного преувеличиваешь, но я поняла. Я обещаю держаться от него подальше. Так далеко, как возможно, - серьезно сказала я, не отводя взгляд. - Всеславский, а у тебя когда день рождения? - не спрашивайте, что меня сподвигло задать такой вопрос, не знаю, с чего вообще об этом вспомнила. Артем точно не ожидал таких поворотов моего подсознания.
- Летом, - пробормотал он.
- Конкретнее, - не отстала я.
- Восемнадцатого июня, а что?
- О, нет! - не сдержалась я. Близнец! Это какая-то ирония судьбы! Моя крестная, безумно увлекшаяся гороскопами, всегда твердила мне: 'Если узнаешь, что мужчина - близнец по гороскопу, беги, не оглядываясь. Это страшные люди, можно годами жить с человеком и думать, что прекрасно знаешь его, как вдруг появляется второй близнец и не факт, что его личность тебе будет хоть немного симпатична'. Чушь, конечно, я не верю в подобного рода народную мудрость, и все же...
- А что не так? - изумился Артем.
- Ничего, все нормально. Только мне говорили, что близнецы - единственный знак зодиака, представитель которого может выскочить на пять минут за кефиром, а вернуться через неделю без него.
- Милана! Я ненавижу кефир. И я ненавижу, когда люди поступают безответственно по отношению к тому, кого любят. - Ого! Вот это да! Никак не ожидала, что наш разговор может привести к таким серьезным вещам. - Скажи честно, ты боялась, что родители вернут тебя в детский дом?
- Что?! - я подумала, что ослышалась. Как можно спрашивать о таком?! Слава Богу, что бабуля уже поднялась к себе и не слышит этого.
- Ты слышала. Ответь. Правду. - С нажимом потребовал Артем. Ненавижу, когда на меня давят. Глаза мгновенно наполнились слезами, и это при том, что я всегда стараюсь себя контролировать.
- Да, - почти прошептала я. - Да, я всегда боялась. Я боюсь и сейчас, что все поймут, насколько я никчемная и откажутся от меня.
- Милан, даже если весь мир от тебя отвернется, я буду с тобой! - Артем встал из-за стола и потянул меня за руку, приближая к себе.
- Не ожидала от тебя таких банальных и лживых слов. Откуда ты знаешь, что я выкину, ты уж точно не из разряда всепрощающих мужчин. - Я знаю, что веду себя грубо, но зачем задевать за живое? Да и отношения с Артемом, как прогулка по минному полю: никогда не знаешь, какую ошибку он сочтет непростительной. С ним просто запрещено ошибаться.
Вместо того, чтобы бурно реагировать на мою грубость, Всеславский начинает успокаивающе гладить меня по голове. Напряжение от неприятного разговора сразу отступает, и как только ему удается простой лаской, причем такой, которую я всегда ненавидела, заставить меня растечься лужицей у его ног. А когда пальцы второй руки пробираются к моей шее, очень легко, почти невесомо касаясь ее, я вообще забываю, чем была недовольна только что. Я недвусмысленно наклоняю голову, открывая больше пространства для его прикосновений, и поднимаю взгляд, хочу видеть выражение его лица.
Да... кого-нибудь такое зрелище могло бы и отпугнуть, но не меня, во всяком случае, не сейчас. Сейчас я готова прощать это ехидно-нахальное выражение, говорящее: 'Я точно знаю, какова моя власть над тобой'. Его руки опускаются мне на бедра, и даже через грубую ткань джинсов, я чувствую, как горит кожа под его сжимающимися пальцами. Но он не останавливается на этом доказательстве собственного превосходства и движется выше очень медленно, пробираясь под свитер, и как только пальцы касаются моей кожи, я вздрагиваю. Интересно, долго я буду реагировать на него, как в первый раз? Хотя, сколько их было, этих разов? Не так далеко и ушли от первого.
- Мне так нравится, как ты изображаешь полную независимость и неподчинение, и сразу сдаешься, стоит тебя коснуться, - шепчет Артем прямо мне в ухо, щекоча горячим дыханием.
Мне тоже нравится, и не только это. Я решаю, что сейчас не время полумер и кладу ладонь на его, уже отреагировавший на мою близость, член, чуть сжимая его сквозь довольно тонкую ткань легких домашних брюк. Вот это мне нравится намного больше: у Артема будто воздух выбили из легких одним движением - такой свистяще-шипящий звук издает он.
- Не забывай дышать, - томно советую я, медленно водя рукой. - А мне как нравится, когда я вижу, что ты не в состоянии себя контролировать!
- Да... тебя мне послали в наказание за мои многочисленные страшные прегрешения! - констатирует он и подхватывает меня на руки.
- Или в награду за твои немногочисленные добрые дела, - добавляю я, уже приземлившись спиной на прохладные простыни.
Я осознаю, что мы находимся в спальне Артема спустя довольно немаленький отрезок времени, уже обессилено валяясь рядом с самым замечательным мужчиной на всем белом свете. Я хочу сейчас одного: чтобы он вечно держал меня в своих объятиях, как сейчас, обнимая не только руками, а всем телом, заставляя верить, что мы - вместе, и так будет всегда.
- Пытаясь добиться твоего внимания, я не мог и подумать, что ты окажешься такой мягкой, такой чувственной. Ты создана для того, чтобы заниматься с тобой сексом каждый день, целый день, - мягко шепчет Артем, и от его слов, я завожусь снова.
- Милый комплимент, - отвечаю, касаясь губами его шеи, - в переводе на русский разговорный: ты родилась для того, чтобы тебя трахать, - и я чуть прикусываю кожу на его шее.
- Не шали - следы останутся. Приличному бизнесмену неприлично ходить с засосами на шее, - и он, наклонившись ниже, впивается в шею мне. Нет, ну это - свинство, я только чуть вампира изобразила, никаких последствий, а мне теперь неделю точно водолазки носить придется. - Как тебе удавалось сдержать в себе все эти эмоции столько времени?
- Никак. Не было никаких эмоций. Никто во мне не вызывал ни таких, ни похожих эмоций. Только ты. И меня это злит и пугает, - честно признаюсь я, перебирая его пальцы. У Артема невероятно красивые пальцы, впрочем, что у него некрасивое?