— Да, — согласился он. Они сидели и слушали, как дети медленно поднимаются по лестнице и медленно напевают:
Миссис Листер улыбнулась.
— Это их Дик научил. Только так и можно было отправить их спать, когда они не виделись несколько дней. Они очень любили его. А он их обожал. Он сосчитал, что в песенке столько же слов, сколько ступеней на лестнице, поэтому… поэтому… — Она тихо заплакала. Стрейндж едва сам не расплакался, но взял себя в руки.
В конце концов она успокоилась, и Стрейндж приступил к делу.
— Должен сказать, миссис Листер, ваш муж был очень смелым человеком. — В немногих словах он изложил ей историю своих расследований. Она сидела спокойно, уставясь на него широко распахнутыми глазами, словно прислушивалась одновременно, что делается наверху.
— Поймите, — серьезно втолковывал Стрейндж, — если Ричард действительно раскрыл преступление, то напрашивается один неприятный вывод.
Казалось, миссис Листер этого ожидала. Она изо всех сил старалась сдержать слезы.
— Да-да… Я знаю… вы говорите… убит, правда? — Она спрятала лицо в передник. — Они… убили… его…
Стрейндж стоял рядом, предлагая не первой свежести носовой платок.
— Вы можете помочь мне? — спросил он негромко. — Вы должны мне помочь. Как по-вашему, что произошло в конце? — Отступать было некуда, дело близилось к развязке. Плач миссис Листер казался исходом неделями подавляемых мук. Она рыдала, безудержно всхлипывая и болезненно вздыхая. Услыхав шум, на лестнице появился мальчик.
— Что случилось, мам?
При звуке его голоса миссис Листер отошла к двери, пряча опухшее и красное лицо.
Стрейндж подумал, что мальчик не в первый раз видит мать плачущей.
— Все в порядке, Джо. Поиграй еще с Клариссой.
— Что-нибудь про папу? — донесся до Стрейнджа вопрос.
— Да, Джо. Возвращайся в комнату.
Миссис Листер села на свое место. Лицо ее по-прежнему было красно. Стрейндж испытывал неловкость и смущение, но иного пути не было.
— Поймите, если вы хотите отомстить за мужа, вы должны мне помочь.
Она кивнула.
— Скажите, оставил вам Дик какие-либо документы? Что-нибудь о своем расследовании? Есть тут хоть малейшая зацепка?
— Да-да, — сказала она не раздумывая, — что-то есть… — Но тут она внезапно запнулась.
— Тогда говорите, — Стрейндж скосил глаза на стол, вспоминая темный чулан с химикалиями.
— Нет, не могу! — вскрикнула миссис Листер и выбежала из комнаты. Сверху послышался детский плач и возгласы: «Папочка! Папочка!» Стрейнджа поразил вдруг раздавшийся сверху мужской голос. Он встал с кресла и направился к лестнице.
— Кто там? — крикнул он.
— Нет, нет! — умоляла миссис Листер.
Тяжелые шаги затопали над головой и приблизились к лестнице.
Стрейндж сжал свою палку.
— Тони! Не смей!
Неожиданно донесся злобный, истошный крик, поносивший Стрейнджа, детей, миссис Листер. На лестнице возник мужчина.
Стрейндж застыл в холле и смотрел на него изумленными глазами. На нем были несуразные белые носки, футболка и мятые брюки. Судя по его виду, он только что продрал глаза. При первом же взгляде на пришельца Стрейндж понял, что перед ним — Эллисон. Для этого достаточно было и незажившего шрама, зиявшего на шее. Эллисон нервно сжимал кулаки, но не размахивал ими. Стрейндж постепенно успокоился.
Миссис Листер была смущена, но присутствие духа не теряла.
— Мистер Стрейндж, вам надо уйти. Мне нечем помочь в ваших догадках.
— Каких еще догадках? — рявкнул Эллисон. Миссис Листер бросилась к нему.
— Не волнуйся, дорогой, — уговаривала она, — к тебе это не относится. — Он отодвинул ее в сторону.
Стрейндж встал между ними, оценивая ситуацию. Эллисон пристально смотрел на него. Миссис Листер стояла у кухонной двери, ослабевшая от плача, но сдержанная в своем отчаянии. Из-за лестницы таращились испуганные дети.
— Пожалуйста, мистер Стрейндж, — начала снова миссис Листер, — уходите. Я знать ничего больше не хочу про Дика, — проговорила она мягко.
— А ты, лживая сука! — завелся неожиданно Эллисон, — ты, значит…
— Ничего не значит, дорогой. Обещаю тебе… — залепетала она, но Эллисон заглушил ее своим ревом.
— Дерьмо коровье! — озверел он. — И не толкуй мне, почему он здесь. Нагребет дерьма, а потом в нас же и кинет. Будет достаточно, вышвырнет в вентилятор.
Эти слова вывели Стрейнджа из себя. Но он решил подлить масла в огонь.