Между тем еще задолго до полного сосредоточения 1-я ударная получила приказ: наличными силами 13 февраля прорвать на своем участке оборону противника и, развивая наступление, перерезать железнодорожную магистраль Старая Русса — Дно. В дальнейшем, взаимодействуя с 11-й армией, разгромить старорусскую группировку врага. То, что сразу же по прибытии на новое место нам предстоит участвовать в наступательных боях, пожалуй, ни для кого не было секретом. На это были нацелены и занятия по боевой подготовке, и вся партийно-политическая работа, проводившаяся с личным составом в период пребывания армии в резерве Ставки. Она не прекращалась даже во время движения по железной дороге и марша в район сосредоточения. Одним словом, личный состав армии уже был в какой-то степени подготовлен к преодолению трудностей в ходе наступления в условиях лесисто-болотистой местности.
Однако эти трудности на поверку оказались гораздо большими, чем можно было предполагать. Хотя Северо-Западный фронт в целом, и наша армия в своей полосе наступления в частности, имели некоторое превосходство над противником в живой силе и технике, в воздухе почти безраздельно господствовала вражеская авиация.
Это сказалось сразу же, едва мы втянулись в бои по прорыву обороны противника. Ожесточенным бомбардировкам с воздуха гитлеровцы подвергали не только наступавшие полки и батальоны, но и мелкие подразделения, штабы, командные и наблюдательные пункты. Вражеские самолеты гонялись буквально за отдельными бойцами. Поэтому в некоторые дни потери от ударов авиации в наших частях были больше, чем от стрелкового оружия.
И все-таки уже за первую неделю войска армии значительно продвинулись вперед. Определенного успеха добились и наши соседи по фронту. В итоге 25 февраля было завершено окружение семи фашистских пехотных дивизий в районе Демянска.
Теперь на повестку дня встала другая задача — как можно быстрее разгромить эти соединения противника. Ее решение командующий фронтом возложил на 34-ю армию и 1-й гвардейский стрелковый корпус. Войска же нашей и соседней, 11-й армии, действуя на внешнем кольце окружения, продолжали наступление в направлении Старая Русса, Шимск. Цель его заключалась в том, чтобы не допустить деблокады войск противника в районе Демянска.
Однако бои с каждым днем принимали все более упорный характер, и вскоре продвижение наших войск в направлении Старой Руссы практически приостановилось. На ряде участков, куда противник спешно подтянул свежие резервы пехоты и танков и где предпринял сильные контратаки, поддерживая их с воздуха десятками, а то и сотнями пикирующих бомбардировщиков, мы вынуждены были даже перейти к обороне.
В марте немецко-фашистскому командованию удалось создать на сравнительно узком участке фронта, поблизости от стыка 1-й ударной и 11-й армий, мощную ударную группировку — 6 пехотных и моторизованных дивизий, большое количество танков и артиллерии. Первый свой контрудар гитлеровцы нанесли в начале третьей декады месяца. Однако четыре наши бригады — 50-я и 44-я стрелковые, 84-я морская и 2-я гвардейская морская, объединенные в оперативную группу под командованием начальника штаба армии генерал-майора Н. Д. Захватаева, — выдержали мощнейший натиск противника. Но это было лишь началом. Фашисты при поддержке с воздуха продолжали атаковать все более крупными силами. Кое-где им хотя и ценой больших потерь, но все же удалось потеснить наши войска. 1-я ударная армия вынуждена была полностью перейти к обороне.
В те трудные дни мне пришлось побывать во многих соединениях и частях, в том числе и в оперативной группе генерала Н. Д. Захватаева. Я видел, как, несмотря на значительное превосходство врага в танках и авиации, воины армии мужественно и самоотверженно отражали его следовавшие одна за другой атаки.
Положение на нашем участке еще более осложнилось в апреле, когда началось бурное таяние снегов, вскрылись озера и болота, разлились многочисленные реки и речушки.
В связи с половодьем совершенно непроходимыми оказались дороги, по которым в боевые соединения и части доставлялись боеприпасы, продовольствие. Правда, командование фронта организовало доставку снарядов, патронов и продуктов питания на транспортных самолетах. Но их явно не хватало, поэтому нам приходилось выделять большие группы красноармейцев и младших командиров, которые буквально на себе носили боеприпасы и продовольствие за 30–40 километров. Но и эта крайняя мера не помогла решению проблемы.