Во время диалога Шалимова с Юлией оживилось, наконец, действие второго плана: на любительской сцене началась репетиция, которую ведет Замыслов. Он - режиссер, увлеченный процессом создания художественных образов. Поэтому свое: "Юлия Филипповна, пожалуйте!" - он
произносит не как помощник присяжного поверенного, а как жрец искусства. И Юлия Филипповна подчиняется зову Мельпомены беспрекословно.
А Шалимов, проводив ее восхищенным и несколько масляным взглядом, оборачивается к Варваре, которая смотрит на него с удивлением и грустью. И от того, что он прочитал в глазах Варвары, от ее огорченного голоса и невнятных слов Шалимов вдруг смутился, сконфузился, обозлился на себя. Это интереснейший психологический зигзаг. Мне кажется, что, после того как Варвара сказала: "Я, кажется, теряю
способность удивляться...", должна наступить довольно большая и очень выразительно сыгранная пауза, которой следует заменить текст до слов Шалимова": "Вы знаете
пословицу: "с волками жить - по-волчьи выть"?".
Начинающийся этими словами монолог, заставляет Варвару заново открыть глаза на Шалимова - не того, каким он впервые поразил ее воображение, и не того пошлого фата, каким он только что был; перед нею опять другой человек -глубоко разочарованный, несколько опустошенный, но умный, тонкий и честный. Может быть, Варвара уже готова протянуть ему робко руку, но Шалимов внезапно умолкает и произносит уже совсем другим тоном: "Впрочем, не смею задерживать вас...". Это сказано не очень вежливо, может быть, но это сказал тот Шалимов, который когда-то "вышел на эстраду, такой крепкий, твердый", с вдохновенными глазами.
В сгустившихся почти до ночной темноты сумерках Варвара осталась одна. Она идет, слабо освещенная луной, со своими тяжелыми раздумьями, смутными предчувствиями, и садится на скамью вдали от террасы. О чем она думает? О чем жалеет? Пусть вместе с ней и зрители еще раз задумаются над вопросом о месте писателя в жизни, о настоящем лице Шалимова.
А нить печальных мыслей Варвары прерывается шумным появлением ее супруга, переполненного впечатлениями от всяких новостей, событий, сплетен и удачного клева. Он в восторге от всего происходящего: во-первых, он видел, как у сухой сосны Влас целовал руки Марьи Львовны, это сенсация; во-вторых, он еще не успел поделиться с женой новостью о Яшке Шалимове, о его намерении оттягать землю у сестры своей покойной жены. Это замечательно, такой материал для сплетен, пересудов и так далее.
Таким образом, линия отношений Власа и Марьи Львовны вступила в новую фазу. Шалимов предстал перед Варварой опять в новом свете и, сам того не ведая, нанес ей еще один удар. Наконец в отношениях Варвары с мужем произошел теперь уже резкий поворот: Басов показал себя таким
ничтожеством, таким безнадежным пошляком, что Варвара невольно задает себе вопрос: можно ли любить, можно ли серьезно относиться к такому мужу, к такому человеку, как Басов? И она говорит брезгливо, с болью: "Прошу тебя -молчи!.. Прошу тебя! Неужели ты не понимаешь... не говори, Сергей!".
Искренне обиженный, непонятый, Басов опять оставляет Варвару одну. Первый план сцены погружается в ночь. Сзади, на площадке, освещенной теперь фонарем, начинается репетиция. Маленький струнный оркестр молодежи (он проходил по сцене в начале акта) играет модный по тому времени мотив...
Итак, во втором акте нужно распутать несколько действенных линий, разъяснить несколько тем. Одна из главных: место писателя в жизни. Эта тема связана с
присутствием в пьесе Шалимова. Значительное место в этом акте занимают также темы отношений Суслова и Юлии, Власа и Марьи Львовны, Варвары с Ольгой и Басовым. Все эти линии берут свое начало в первом действии и являются основными в пьесе. Во втором действии они тесно переплетаются между собой и должны быть наиболее четко прочерчены, так как будут развиваться и дальше (за исключением отношений Варвары и Ольги, между которыми происходит полный разрыв) вплоть до финала последнего действия.
Место действия третьего акта должно покорить зрителей своей поэтической красотой и подготовить их к восприятию наиболее тонких, наиболее интимных коллизий пьесы. Если в первом и втором актах мы наблюдали, как в процессе столкновений между персонажами происходило их постепенное разделение на два лагеря, противоположных и враждебных друг другу по социальным и идеологическим признакам, причем чисто личные, интимные, любовные мотивы только сопровождали эти столкновения, то весь третий акт по своему содержанию, атмосфере и характеру отведен вопросам отношений мужчин и женщин.