Явившись сегодня в учебную часть, Надя узнала, все кураторы то ли в отпусках, то ли разъехались по конференциям и курсам. Секретарь сообщила, что все вопросы относительно учебного процесса в новом семестре можно будет решить только через две недели, когда вернётся ее куратор и руководитель по диплому. На вопрос, зачем же тогда ей несколько раз писали и требовали приехать раньше, секретарша только мило улыбалась и разводила руками.
Видимо, все ее друзья знали, что так и будет. Никто из них не соизволил вернуться в Китай заранее. Но она была слишком ответственна, тем более если дело касалось учебы. Когда Надя в бешенства строчила друзьям сообщения, рассказывая последние новости, и жалуясь на проблемы с жильем и неразбериху в учебной части, все в унисон отвечали одно и то же: «Это Китай, детка!»
Да, это действительно был Китай, но легче не становилось. Хорошо, что Лора — ее подруга из Польши, с которой Надя вот уже три года делила комнату в общежитии, — должна прилететь через пару дней. Кое-как устроившись в новой комнате и разобравшись с учебными делами, Надя не заметила, что уже наступил вечер.
Решив немного развеяться и привести себя в хорошее расположение духа, Надя пришла в бар, столь излюбленный их дружной компанией студентов-иностранцев. Она надеялась встретить здесь кого-нибудь из ребят, которые либо учились в других вузах, либо не жили в общежитии. Она знала, что некоторые вообще не уезжали из Даляня все лето. Однако и здесь ее ждало разочарование. В любимом баре никого не было. Только этот бесцеремонный китаец у барной стойки, который… прямо сейчас направлялся к ее столику. В руках у него была Надина сумочка. «Вот черт!» — сбегая от него впопыхах, Надя совершенно про неё забыла. — «Теперь он точно подумает, что я все это нарочно». Пока он приближался, Надя, пожалуй, впервые за весь вечер внимательно на него взглянула. На вид ему было около тридцати. Довольно высокий, наверное, около 190 см, что гораздо выше среднестатистического китайца. И да, нужно отдать ему должное. Он был красив. Хорошо сложен. Моложав. Одет в простые джинсы и белую футболку, но было видно, что куплена одежда не на ближайшем рынке, а в каком-нибудь бутике с баснословно завышенными ценами. Дорогие швейцарские часы на руке. Лощеный. Аккуратная стрижка волосок к волоску. Идеально чистая кожа. Точеные черты лица. Он был красив настоящей мужской красотой, в которой не было ничего от инфантильности и женственной мягкости, ставших столь популярными в Азии. Китайские девушки зачастую «сохли» по мальчикам, которые больше походили на девочек, чем на мужчин. Ничего подобного не было в чертах человека, который сейчас шёл по направлению к Наде. Зато в нем было с избытком того, что принято называть брутальностью, мачизмом. Он был красив. Хуже было другое. Он осознавал это на все сто процентов.
Тем временем молодой человек подошёл к Наде и демонстративно, держа сумку за тонкий ремешок двумя пальцами, аккуратно поставил ее на стол перед Надей. Она почувствовала, как щеки заливает краска.
— Слушай, — начал он, усаживаясь напротив. — Мне все это неинтересно. Ты, конечно, очень симпатичная. Блондинка, иностранка и все такое, — он демонстративно уставился на ее грудь. — Но я занятой человек, так что давай сразу к делу.
— К делу? — кажется у неё начинало входить в привычку все время его переспрашивать.
— Да. Ведь с чего бы все не начиналось и сколько бы не продолжалось, результат один.
— Прости, я кажется, не совсем понимаю, о чем ты, — Надя почувствовала, как где-то внутри неё начинал пробуждаться гнев.
— Хорошо. Я объясню. Ты можешь ронять свои сумки, телефоны или что там у тебя ещё есть. Ты можешь делать вид, что все это происходит ненамеренно. Но мы оба знаем, к чему все это приведёт.