Сразу стало ясно, с ним что — то не так. У купцов всех охрана из наёмников с мечами. А у этого два чахлых мужичка без оружия, больше на рабов смахивающие. Связали они семь голеньких невольниц и повели по набережной.
Мы с Ольви двинули за ним! Ого! Ничего себе набережная, да и сама река, от впечатлений растерялся сразу. Шириной здесь, как две волги. В Канопусе она значительно уже. Тот берег за белой дымкой. Ничерта не видно. Только белые пики на горизонте. Река, впадая в Серое озеро, разделяет Тирсу на южную и северную. По ту сторону жары такой нет. Будто под землёй у них не геотермальные источники, а вечная мерзлота или гигантские трубы с фреоном.
Пристаней тьма по всей видимой длине берега, кораблей швартуется, стоит и ходит туда — сюда много. В основном парусники с вёслами. Три железных парохода пришвартованные мощные и величавые стоят среди леса из деревянных мачт. В Серое озеро ни один корабль не идёт, будто, как от огня, все шарахаются от устья.
Так и спросил Ольви.
— Здесь рифы, а дальше очень мелко теперь. Вон мачты торчат, разве не видишь? — Выдала деловито.
— Ну да, — соглашаюсь, прищуриваясь. — Да там целое кладбище кораблей.
— Останки былой и славной битвы Белой и Зелёной Тирсы. Семнадцать циклов прошло, говорят, там после сражения акул кишело, словно они со всего Серого озера приплыли полакомиться.
— Ужас какой!
— Думала, тебя ничем не напугать, — прокомментировала магичка довольная.
Километра полтора за подозрительным купцом идём, делая вид, что прогуливаемся. Дорога вдоль крутой, но не высокой набережной то вымощена камнем, то просто уложена досками на сухой растрескавшейся земле. Периодически уходим к домам, чтобы с грузчиками не пересекаться. Рабыни голые попадаться стали, отвлекая на себя, потому как некоторые с хорошими формами. Ещё так смотрят зазывающе.
— Крис, у тебя женщина есть, — делает замечание Ольви, заметив мою реакцию.
— Ты о чём? Это простое мужское любопытство, — отвечаю в свою защиту.
— Это рабыни для утех, зарабатывают телом для своих хозяев, — отвечает магичка. — Что может быть в этом любопытного?
— Да всё, проехали.
Купец наш с рабынями к пристани крупной заворачивает! А там кораблей целая куча пришвартована. Много мелких и несколько аж с четырьмя мачтами.
Поспешили следом, потому как за лесом мачт и грузчиками они стали теряться.
В груди волнение, какого хрена они на корабль собрались? Куда?
На большой садятся, многопалубный, самый крупный здесь. Мы ускорились!
— Крис, стой, — притормаживает магичка, когда уже влетели на пирс, как угорелые. — Энисуэльские флаги. Вряд ли это они.
— Да в смысле⁈ — Аж взвыл.
— В оттоки выше по реке такой не пойдёт, — поясняет. — Да и видишь герб лорда. Личный корабль, не станет он ввязываться в такое.
Блин. Всё равно сомнения гложут. Но отступаем, ибо уже косятся на нас чернорабочие.
Глаз цепляется за небольшую лодку, которая несётся на парусах против течения, из — за скорости выбиваясь из общей картины.
Я бы и внимания не обратил, если бы не пассажиры! Сперва подумал, что показалось. Бинокль явил, фокус навёл!
Девочка, которую я помог брату выкупить, сидит всё ещё в ошейнике, вдобавок связанная. И брат рядом ухмыляется. Млять, а разве брат бы её не освободил сразу⁈
Никакой он ей не брат!! Малышка слезами заливается, а этот ржёт.
Вот же сука.
— Дай — ка, — Ольви вырывает бинокль и со знанием дела смотрит в оптику. — Отличная подзорная труба, а вернее две. Хм, поздравляю Крис, ты сэкономил сектантам кучу монет, ещё и пожертвовал на их «благое» дело.
— Да понял, я, — шиплю злой, как собака.
Мысли сразу время замедлить и попробовать по воде к ним заскочить, чтобы проследить путь. Вот только где я там спрячусь, лодка открытая.
— Куда они? — Спрашиваю, не надеясь на ответ.
— Выше по реке начинаются оттоки, ведущие на рудники, — предполагает магичка и дальше разочарованно: — Там их сотни, Крис.
— А заброшенных? Ведь там они засели?
— Десятки на двести квадратных комье, — выдала с нотками претензии.
— Так, ясно, — отвечаю быстро. — Я за Ешшунорой, постарайся не упустить из виду, пока не вернёмся.
— У лодки серый парус с синим драконом, рваный на хвосте, по шесть вёсел, все перемотанные, — озвучивает Ольви характерные призанки, изучая лодку через бинокль. — Девять человек, включая пленницу. Скажи ей всё это, так сумеет различить.