То ли из — за места, то ли потому, что Ешшунору рассмотрели. Лодку сектантов нашли метров через сто за островком. Там и следы за пригорок.
Горизонта не видно, мы в низине за холмами из отработанного грунта, который здесь навален кучами и припорошен нанесённым песком. Когда поднялись на возвышенность, поняли, что горок земли и глины таких на сотню метров вперёд. Как раз первая заброшенная разработка глины, то есть огромный котлован, начинается за ними.
Вид конечно… Всё изрыто вокруг и, похоже, заброшено. Ни постовых, ни вышек целых. Жилищ никаких поблизости нет. Как и людей нигде не шарится, и каких — либо признаков присутствия тоже не обнаружено по первому впечатлению. Следы, ведущие от лодки, ещё свежие, песком не сильно заметены. Поэтому бодро двинули по ним, пустив гарпию разведывать сверху.
Пройдя около километра и обогнув широкий, неглубокий котлован, устроились на привал. Вижу, что все валятся с ног, усталость берёт своё. А тут ещё Еша нам сообщает, что за следующим большим холмом целых два работающих прииска! А следы туда и ведут.
При том, что основная магистраль для предприятия с противоположной стороны. Там и дороги для транспортировки, и деревеньки вроде жилые. Это мы, получается, с «чёрного хода» зашли. А точнее с нехоженой стороны.
Организовали хорошее укрытие на пригорке, за валунами и колючками.
— Вот зараза, — выругался, заваливаясь на спину на расстеленный плащ.
— Что не так, Крис? — Насторожилась Нелли, сидящая на куске ткани в позе лотоса.
— Сектанты прикрываются гражданскими, вот что. И как теперь их искать? Речь шла о заброшенных шахтах, — выражаю мысли вслух. — Да тут нор, как в муравейнике.
Девушки сидят поникшие. Одна только Ольви выражает спокойствие и уверенность, восседая прямо на валуне.
— Когда стемнеет, невольники уйдут на отдых, — говорит магичка. — Тогда и появятся сектанты. В полночь у них ритуалы под небом, так и засечём их логово.
— То есть весь день мы должны бесполезно где — то прошататься? — Возмутилась Имира.
— Не бесполезно, будем спать, — предложила Еша деловито, распластавшись прямо на земле, как тряпочка, и зевнула. Так, мать её, заразительно.
— В общем так, — оглашаю план действий. — Упускать из виду прииски нельзя, если через эту тропку пойдут обратно к лодке, мы сцапаем товарища и допросим. Поэтому до вечера нужно организовать слежку. В первой смене я с Ешей. Остальные на Утёс отдыхать и кушать. Ольви, двоих перенести должна спокойно.
— Перенесу.
— В двенадцать нас сменит Имира с Нелли.
— Я с ней не хочу! — Пошли капризы от «кошечки». — Давай я с тобой останусь.
— Мы не в семейном, млять, путешествии и не на пикнике, — выругался.
Нелли ушки прижала, надулась.
— Вторая смена Имира…
— Да я одна справлюсь, Крис, — хмыкнула суккубка, в свою очередь тоже не желая сидеть здесь с фелиской.
— В полуденное время одного хватит, — вмешалась Ольви. — Днём здесь такая жара, что даже рабов в пещеры загоняют. Никто не будет шастать под пеклом.
— Хорошо, Имира, сидишь до пятнадцати часов одна. Дальше смена Ольви и Нелли. Ольви со мной на связи, до вечера в любой момент за мной переместишься, если запахнет жаренным. Полностью группу перемещаю в восемь вечера.
— Лучше в семь, — предложила магичка.
Кивнул, соглашаясь.
— Только один момент, — спохватился. — Я лучше с вами метнусь, поесть нам с Ешей чего возьму. Так, командир воздушного флота!
— Я! — Подскочила гарпия.
— Наблюдай за рудниками, в драку не лезь, я скоро.
— Крис, всё будет в лучшем виде! — Отчеканила гарпия и снова зевнула сладко.
Прошвырнулся на Утёс. У нас утро раннее, все только просыпаются. Гарпию одну оставлять рискованно, поэтому я зашевелился быстро. Погнал на кухню сразу же, завернул нам мяса, хлеба и овощей. И отчалил обратно.
А гарпии и след простыл!
— Крис, я тут! — Окликнула. Ха!
Уже на высоком пригорке, в стороне от нашего, под магией скрытности амулета сидит и взирает. Поднялся и я. Глаза слипаются, веки тяжёлые, но кушать хочется больше. С отличным видом на оба рудника организовали с ней пикник. До раскопок метров по шестьсот — семьсот. Нас они вряд ли видят среди кустиков. Периодически посматриваю через бинокль на всё это безобразие. Так даже можно людей рассмотреть. А Еша без всякой оптики видит ещё детальнее, когда обратила внимание на кур в клетке, я аж охренел, ибо через бинокль такое едва — едва удалось рассмотреть.