Вот уже становиться легче, и открывается второе дыхание в тренированных легких… Солнце, уже склоняется к закату и удушающая жара отступает. Медленно, почти незаметно, но отступает!
Рыжеволосая Шарлота тоже страдает, но крепиться. Они с Гердой давние подруги, даже койки в девичьей казарме стояли у них рядом. Нередко они спарринговали друг с другом. Две подруги лишенные детства и рано повзрослевшие. Впрочем, ведь жизнь борьба, вечная борьба. И возможно величайшей трагедией для человечества и для каждого отдельного человека, станет, когда не за что станет бороться!
Впервые Шарлота увидела Гитлера на митинге; когда её самой было всего пять лет. Тогда он еще не был фюрером Великой Германии, а всего лишь одним из оппозиционных политиков. Но в чувствовалось, что-то особенное: непередаваемая харизма этого лидера, с маленькими усиками! О чем конкретно говорил будущий фюрер, Шарлота не помнила. Адольф Гитлер выступал очень эмоционально, энергично размахивал кулаками, часто произносил слова: Великая Германия, доблесть, честь, рыцарство, сила, достоинство! И вся толпа просто рычала в неописуемом восторге. А какие были аплодисменты. И уже тогда Шарлота поняла, что перед ней Бог воплоти!
Так ей запомнился этот день! Ее родители обожали фюрера, его задолго до прихода Гитлера к власти. Вступили в партию в конце двадцатых годов, когда шансы нацистов на приход к власти казались призрачными, а гитлеровцы набила по два-три процента голосов! Ну, что же, фюрер уже тогда был фюрером и подлинным вождем! Но понадобился жестокий кризис, потрясший до основания все устои общества, чтобы Германия в нем нашла своего лидера. Девочка росла в суровых условиях элитной казармы, где провела восемь лет, но ни разу в душе не возненавидела фюрера.
Даже когда её и других подруг жестокого пороли широкими (чтобы не рассечь кожу!) ремнями, или отправляли в карцер, где приходилось толкать перед собой колесо. Тоже изощрено наказание, придуманное в СС. Ты крутишь колеса, а телу прилеплены датчики, из которых бьет ток. Чем быстрее ты его вертишь, тем электричество лупит слабее, а когда замедляешься сильнее. Своего рода смесь наказания за проступки и физической тренировки. Их закаляли и тренировали в Стиле древней Спарты, которой восхищались и Гитлер, и его главный полицейский, и палач Третьего Рейха Гимлер!
Как говорил фюрер: «немецкий мальчик должен с детства терпеть побои и привыкать к жестокости!». Ну, а Гимлер распространял подобный тезис и на девочек! Так он любил цитировать Ницше — жестокость, жестокость, и еще раз жестокость цементирующая нацию!
Дистанция в полсотни или даже чуть более километров уже пройдена, колоссальная нагрузка в такую жару и с грузом, для таких маленьких девочек. Герда, Шарлота уже не чувствовали своих тел, они бежали как сомнамбулы, ощущая что-то рвущее мышцы, и тупую боль в голове. Но вот уже следует команда:
— Перейти на шаг! Для первого раза достаточно!
Девочки замедляются и идут уже быстрым шагом. Пятки начинают зудеть, еще сильнее. Герда шепнула Шарлоте:
— Из ада в чистилище!
Подруга не согласилась:
— Из чистилища в рай!
Каменистая почва закончилась и босые, измученные ножки девушек вступают на мягкую, изумрудную травку. Герда воскликнула:
— А как блаженство, после пытки колючими камнями, и жгучими песками пустыни, шагать, словно бархатному натуральному ковру!
На сей раз Шарлота охотно согласилась:
— Конечно, это действительно рай! После столь сурового марш-броска! Но ведь я думаю, будет еще труднее.
Когда девушки, наконец, вышли на площадку, Мадлен остановилась их и приказала лечь на спину. Грубо пощупала первому десятку воительниц ступни и произнесла с явным удовлетворением:
— Прелестно! И кожа не шелушиться, и волдырей на подошве нет. И даже пяточки не запылились, остались розовенькими, словно вы только что вышли из ванны! — Росла Мадлен, сделала паузу, и друг с быстротой молнии метнула кинжал. Лезвие мелькнула как пушенный школьником из зеркала солнечный зайки, и острие пригвоздило крупного, черного скорпиона. Голос офицера СС стал грубее, а красивые черты девичьего лица жестче. — Завтра будем бежать с утра до вечера. Что рожицы кривите — арийки вы или нет? Если да то должны выдержать, тех, кто упадет, пристрелим на месте! На первый, второй рассчитайсь.