Воительница, прыгнув ногой, всадила в грудь гоблина, тот полетел со стены, наткнувшись на вкопанные в булыжники копья.
— Интересно, каков ты на вкус толстый!
Ее мечи снова нашли обильную пищу, столкнувшись с гвардейцами. Но большая часть гарнизона не оказывала сопротивления. Лишь дворец с отборными частями, большей частью наемными воинами оказался орешком потверже. Сам Соколиный коготь атаковал прикрытие. Шарлота тем временем буквально взлетела повыше, встретившись с Козерогом лицом к лицу. Вокруг барона осталось всего десяток человек, дело для воительницы двух-трех секунд. Потом он столкнулась с вельможей.
Боя, по сути, не было, воительница коснулась пальцем плеча барона и парализовала его.
— Можешь рассчитывать на милосердие королевы. Впрочем, народный суд жалости не ведает!
На нее прыгнул тип, смахивающий на фавна.
— Что животное хочешь получить по мозгам? — Ругнулась воительница.
Хотя он двигался быстрее обычного человека, Шарлота парировала выпад, и ударом в ответ снесла уродливую голову:
— И тут фавн. Вся вселенная полна этих тварей. Или может быть другая разновидность гоблина.
Воительница двинулась ко дворцу, но не успела, повстанцы и горожане расправились с гарнизоном раньше чем прибыла эта дива.
Герда успела прикончить еще только двоих подонков. Крутанулась вокруг своей оси, философски произнеся:
— Нельзя победить всех, не победив себя — нельзя победить себя, не поучившись у всех!
Губернатора успели заколоть, прежде чем воительница вмешалась. Впрочем, это избавляло от мороки суда, а сановник, похоже, был изрядной сволочью, если над ним расправились сами горожане. Жирное тело изрубили в капусту, не оставив целой конечности.
Девушка пожурила чересчур рьяных бунтарей.
— Запомните, главное это умение жить по справедливым законам. Настало время наводить народный порядок.
В городе быстро убирали трупы, их было не много и мели улицы, подстригали деревья. Избирались местные органы власти, включая из числа бывших рабов. Впрочем, невольники составляли большинство населения, в них записывали всех подряд, в первую очередь из числа бедноты.
Ленастала первая привела народ к присяге. Юная королева стала темнее, бледность от заключения пропала, плечи и бедра расширились, чисто вымытые волосы сверкали жемчужной белизной. Она была очень красива и женственная, не лишенная при этом доброй силы. Жрецы с рвением приводили народ к присяге. Но было видно что служители черного культа не довольны: уж очень праведна королева, запретила человеческие жертвы, снизила церковный налог. Вот и сейчас на колу торчат люди, особенно часто приносят в жертву невинных младенцев, в первую очередь мальчиков. Мужчина и в аду должен быть впереди.
По случаю присяги черных жрец предложил:
— Давайте прирежем дюжину мальчиков, и шесть девочек!
Ленастала грубо бросила:
— Нет лучше тебя! На костер садиста!
Жреца подхватили и понесли к заранее связанным дровам и сучьям. Герда тем временем вытерла свой клинок и встала рядом с Шарлотой, с удивлением спросив:
— Странно, а к чему затеяно это восстание.
Ей напарница с ухмылкой ответила:
— Чтобы вернуть законный престол королеве. Ленастала законная наследница, а на троне сидит узурпатор.
Герда все же сомневалась:
— Одна не часто бывает, чтобы законные наследники престола, обращались за помощью к черни.
Шарлота вполне логично произнесла:
— Дружба с чернью не унижает, если ведет к вершинам власти! Ну, а данном случае, это может быть последний шанс королевы.
Герда острием меча, почесала себе босую, девичью пятку. Шарлота была в украшенных жемчугом сандалиях. Она вдруг поймала за руку шаловливого мальчишку. Пацан похоже хотел вытащить из-за пояса воительницы кошель. Сильная Шарлота подняла хлопца на вытянутую руку. Впрочем, ребенку было на вид лет десять, ничуть не больше и он разревелся:
— Ой, тетеньки не надо! Я больше так…
Герда жестко перебила:
— Сама знаю — не буду! Хватит, впрочем, воришку все-таки нужно наказать, иначе он привыкнет к безответственности! Что ты советуешь Шарлота?
Воительница скривила рожицу:
— Думаю, порки будет достаточно! Не калечить же ребенка отрубанием руки.
Герда согласилась:
— Вот так сдадим страже и, пусть его выпорют!
Маленький сорванец вдруг стал слезно проситься:
— Не надо, лучше возьми меня к себе оруженосцем.
Шарлота презрительно фыркнула: