Словно вырвавшись из бутылки шампанского, белая пена забрызгала все вокруг. Опустошенный, я повалился на влажную от пота грудь Люка и закрыл глаза. Он крепко обвил руками мою талию. Волоски на груди приятно щекотали мне нос. Стук его сердца был слышен словно на расстоянии миллионов миль, эхом разносясь по Вселенной…
- Боже всемогущий… - простонал он. – Пожалуйста, скажи мне, что ты такой же, когда трезвый.
Карусель все замедлялась… замедлялась… пока постепенно не остановила свое вращение. Было так хорошо лежать здесь, тело к телу, слушая отдаленный треск цикад.
Наконец, я осознал его слова, улыбнулся и поднял голову.
- Это спорный вопрос. Я никогда не бываю трезвый.
Его губы были так близко… Он криво усмехнулся и сказал:
- Тебе кажется, что ты шутишь.
Это меня напугало.
- Я на самом деле шучу, - произнес я и убрал волосы с лица. – Послушай, мне нравится пить, но у меня нет проблем с алкоголем.
- Ладно, ладно, - сказал он тоном человека, который не хочет спорить.
На меня будто вылили ведро ледяной воды. Его слова сбили меня с толку, причинили боль. Я высвободился из его объятий и сел.
- Тебе, наверное, следует поработать над техникой ведения разговоров после секса.
- Извини. - Люк снова притянул меня к себе. – Это и вправду было невероятно.
У меня не было для него ответа. Он все испортил. Я лежал, положив голову ему на грудь, скорее обижен, чем зол – но всего по чуть-чуть. Он погладил меня по волосам. Его прикосновение было легким, почти нежным. Я не смог вспомнить, когда в последний раз кто-то был нежен со мной.
- Тим, - тихо произнес он.
И все. Я поднял голову, и он поцеловал меня. Его губы были теплыми и на удивление сладкими. А потом мы сделали все снова, только на этот раз медленно и неторопливо.
Комментарий к 2.
* Дьявол из Джерси — легендарное существо (возможно, криптид), возможно появившееся в Сосновой Пустоши, лесистой местности на юге американского штата Нью-Джерси. Легенда о существе оказала огромное влияние на американскую и мировую массовую культуру, в его честь даже названа команда «Нью-Джерси Девилз» в Национальной хоккейной лиге.
** When Irish eyes are smiling - ирландская песня, написанная в 1912 году.
*** al fresco - на свежем воздухе
========== 3. ==========
Передо мной вырисовывался дом. Десять этажей. Окна отсвечивали красным в свете заходящего солнца. Петли поломанной входной двери заскрипели, и она распахнулась…
Я вздрогнул и проснулся. Было очень холодно. В висках пульсировало, а во рту был отвратительный привкус. Мне хотелось отлить.
- Страшный сон? – мягко спросил Люк.
Я понял, что мы почему-то находимся в одном спальном мешке, и я лежу сверху на Люке, положив голову ему на плечо. Он уже был одет, как, впрочем, и я… хотя я не помнил, ни как одевался, ни как мы ложились в спальный мешок.
- Я… нет. Я не помню, - шепотом ответил я, в ответ на его приглушенный тон, не понимая, почему мы шепчем.
Где-то слева от нас хрустнула ветка. Я вздрогнул. Люк натянул на мои плечи спальный мешок, мокрый от росы, и снова обнял меня одной рукой. Было очень хорошо лежать в чьих-то объятиях. Даже через джинсы и фланелевые рубашки я чувствовал тепло его тела, успокаивающее меня. Его ладонь скользнула под мою рубашку, рассеянно поглаживая спину.
Несмотря на успокаивающие прикосновения, я слышал быстрый, равномерный стук его сердца у себя под ухом. Я медленно осознал, что его вторая рука лежала поверх спального мешка… и держала пистолет.
- Что-то случилось?
- Не уверен. Кажется, там кто-то есть.
Я тихонько ахнул и хотел было встать, но Люк удержал меня. Прижавшись губами к моему лбу, он прошептал:
- Т-с-с-с. Не выдавай нас.
Я заставил себя лежать спокойно, и посмотрел на его профиль, еле различимый в темноте.
- И что мы будем делать?
- Ждать.
Ждать? Пока кто-то застрелит нас, лежащих тут возле остывающих углей походного костра? А я-то думал, что раньше хотел отлить. Мое собственное сердце начало выпрыгивать из груди. Я нащупал молнию на спальном мешке и тихо потянул за собачку. Люк еле заметно кивнул, продолжая так же автоматически поглаживать мою спину и наблюдая за деревьями, окружавшими поляну.
Мне показалось, что мы лежали без движения где-то на протяжении часа. Потом я услышал крик совы – не сонное ночное ухканье, а крик, который они издают во время охоты. Дуновение промозглого, сырого ветра, пахнущего подлеском, обдало мое влажное от пота лицо. Тишина превратилась во множество оглушающих звуков; я буквально слышал, как муравьи ползают вверх-вниз по травинкам, и как капли росы падают с листьев над моей головой. Даже звезды наверху, казалось, ярко потрескивали в черных, бездонных небесах. Слишком ярко для моих глаз…
***
Я проснулся с головной болью, дрожа и вообще чувствуя себя отвратительно.
- Доброе утро, солнышко, - произнес Люк в ответ на мой стон. Присев на корточки у костра, он указал на кастрюлю. – Кофе?
Я пробормотал согласие и выполз из спального мешка. Везде было мокро, будто бы ночью шел дождь. От запаха жареного бекона меня чуть не стошнило. Я доковылял до кустов и облегчился. Когда я устало шел назад в лагерь, то заметил пустую бутылку виски. Она лежала возле кирпичного круга для костра, и внутри поблескивала ложка янтарной жидкости. Какого черта мы все допили вчера? Теперь на сегодня ничего не осталось.
У меня похолодело внутри, когда я вспомнил замечание Люка. Да пошел он к черту.
Ах да. Мы уже там.
Я взял у Люка алюминиевую кружку с кофе, поднял бутылку и вылил туда остатки. Он молча наблюдал за мной.
- Это чтобы опохмелиться, - невольно придумал я отговорку. – Иногда при сильном похмелье помогает, если выпить немного алкоголя.
Он посмотрел на меня долгим взглядом, потом встал, пошел к спальным мешкам и разделил их. Затем застегнул свой мешок и свернул его в тугой, аккуратный рулон.
Я пил свой кофе и пытался перестать дрожать.
Люк несколькими движениями запаковал свой рюкзак и безэмоционально произнес:
- Мой старик был пьяницей.
Меня словно ударили в грудь чем-то тяжелым. Я не мог вздохнуть. Он же на самом деле не думает, что я…
- Он был одним из тех, кого называют функционирующим алкоголиком, - добавил он.
Может, он говорит не обо мне. Может, он просто… плохо выбирает темы для утренних разговоров.
- Я… думал, он был копом? – спросил я.
- Был. Тридцать лет. Он пил, выполнял свою работу, возвращался домой и снова пил. Он был неплохим копом и пытался быть неплохим мужем и отцом, но практически прожил всю свою взрослую жизнь, заглядывая в бутылку. В бутылке нету места для других людей.
- Я не… у меня нет проблем с алкоголем.
Люк не ответил ничего.
- Послушай, я признаю, что иногда пью слишком много, но я не… я не алкоголик, - произнес я с нервной улыбкой. – Честное слово.
- Я не осуждаю тебя, Тим. Это болезнь. Как сердечное заболевание или СПИД.
- Черта с два ты не осуждаешь, - сказал я. – Не то чтобы меня беспокоило твое мнение. Я только надеялся, что ты окажешься лучшим детективом… в этой ситуации или в любой другой.