Они вообще стали разговаривать друг с другом только после пятого курса, в основном по теме учебы и поручений от деканов их факультетов.
Молодой человек поднял с пола упавшие бумаги.
— Видимо ты еще не в курсе, почему твой дружок валяется на койке и пьет горькую микстурку. — лицо мулата было серьезным, без привычной легкой ухмылки.
— Тебе что-то известно?
— Вообще-то, это я его так отделал, когда застал в гостиной старост за раздеванием Грейнджер. — Блейз говорил строгим голосом, но продолжал смотреть в сторону, куда убежала девушка.
Глаза гриффиндорца округлились от услышанного.
— Что, блять?! — он поправил свои очки, подойдя ближе к слизеринцу. Ему не хотелось, чтобы их разговор услышали посторонние, а стоявшие у одной из колонн девушки бросали на них любопытные взгляды. — Как это понимать?
— Грейнджер все равно бы продолжала молчать, как и рыжий, а я сообщаю это тебе в знак предупреждения, — он понизил голос и посмотрел на гриффиндорца, который был ниже его ростом. — Если эта ущербная особь еще раз заявится в башню старост или будет заниматься избиением детей моего факультета, то я сдерживаться не стану. — для наглядности, Блейз достал свою палочку и постучал кончиком по левому виску.— Доведу его до последней стадии овоща и ни сколько не пожалею об этом.
— Подожди, о каких детях идет речь? И почему ты вообще напал на него, они же встречаются с Гермионой? — Гарри для подстраховки отошел назад к ступеням, приглушая возмущение в своем голосе.
«Мало мне, блять, проблем, так еще и это.»
— Поттер, ты вроде с магглами жил долгое время и должен понимать, что называют изнасилованием. Кажется за это в их мире сажают в тюрьму. — Блейз с трудом преодолел закатывание глаз в раздражении. Он никогда не любил разжевывать информацию, но видимо сейчас герой Британии нуждался в этом. — Это при том, что он напоил ее этиловым пойлом перед этим, а потом первым атаковал меня. — мулат осмотрелся по сторонам. — Послушай, многие из нас прекрасно понимают геройский статус вашей шайки гриффиндорцев, но устраивать разборки с более слабыми и несовершеннолетними третьегодками вверх наглости, и ты, как лидер, должен это пресечь раз и навсегда. — слизеринец поправил безупречный узел своего зеленого галстука и забрал пергамент из рук гриффиндорца. — Кстати профессор Долиш просил передать, чтобы ты зашел к нему…один. — темные глаза парня посмотрели за плечи Гарри, вовремя отметив приближение Джиневры Уизли.
— Гарри, как хорошо, что ты еще здесь. Тебя в последнее время так сложно поймать. —Девушка ухватилась за локоть избранного, посылая убийственный взгляд в сторону Забини.
Она закончила игру и уже успела положить свою метлу в специально отведенное для игрового инвентаря подсобное помещение.
— Сожалею, Джин, но меня ждут дела. — сухо ответил парень, сжимая челюсти от напряжения и гнева. — Давай в другой раз, — он хотел уйти, но хватка младшей Уизли стала гораздо жестче.
— Нет, я хочу поговорить сейчас, это важно! — Джинни фыркнула и надулась от обиды. — Ты словно избегаешь меня и почему…
— Я в курсе, что сделал Рон, поэтому хочу сразу попросить тебя не защищать его. — перебил Гарри и положил ладони ей на плечи, желая успокоить. Иногда огонь в этой девушке бушевал слишком сильно. Вот и сейчас, она привлекала внимание своим беспокойным поведением.
Белокурая Гринграсс обернулась и посмотрела на них заинтригованным взглядом, вызывая у Поттера чувство неловкости.
— А он и не сделал ничего плохого, просто Гермионе следует наконец повзрослеть и понять, какие именно отношения бывают между мужчиной и женщиной. — рыжеволосая положила ладони на грудь гриффиндорца. — Они уже не маленькие, Гарри, а вот с Забини необходимо разобраться
Похоже она была в курсе того, что случилось и Рон успел объяснить все, с выгодной для себя позиции.
Молодой человек еще больше разозлился на друга. Помимо свинского отношения к Гермионе, Рональд даже не попросил у него помощи, чтобы уладить такое дерьмо.
— По-твоему, это нормально, принуждать свою девушку к сексу? — тихо переспросил Поттер, про себя удивляясь равнодушию Джиневры. Он где-то слышал о женской солидарности, но видимо сестра Уизли подобное не практиковала.
— Я не пытаюсь полностью оправдать поступки брата, но оставлять подобное со стороны преступников не собираюсь, — заупрямилась она, начиная злиться.
— Каких еще преступников, Джин? Все давно сидят в Азкабане. — гриффиндорец не мог поверить, что эта милая девушка, которая отважно боролась вместе с ним против Темного Лорда, могла сказать подобное.
— Не зря ведь есть поговорка: яблоко от яблони, Гарри. — Джинни отбросила от лица яркие пряди волос. — Это неоспоримый факт и никто не в силах его поменять. — ее карие глаза приобрели странный блеск, делавший их до неузнаваемости холодными и отстраненными.
— Знаешь, мне все больше кажется, что я тебя совсем не знаю. — выдохнул Гарри, испытывая тяжелое чувство сожаления. Он не стал дальше обсуждать произошедшее с Гермионой, и молча развернулся, не отзываясь на оклики рыжеволосой гриффиндорки.
— Ой, Уизли…— обратилась к ней одна из девушек, которая наблюдала за их ссорой. — Бранитесь уже не как милые голубки, — она была загонщиком в команде Слизерина по квиддичу и изобразила на лице нечто похожее на притворное сочувствие.
Еще до падения Волдеморта, зеленоглазым парнем со странным шрамом на лбу интересовалось множество девчонок, а после того, как он официально стал «мужчиной, который победил», каждая вторая волшебница в Британии грезила заполучить такого перспективного жениха.
Джиневра молча посмотрела на соперницу, плотно сжимая губы. В этот раз нужно было уступить, но она обязательно ответит и дождется нужного момента. Пальцы ее правой руки непроизвольно дернулись в ответ на слишком темные мысли.
***
Уверенный, громкий стук раздался за дверью класса по ЗОТИ.
— Профессор Долиш.— Гарри слегка кивнул в приветствии.
— Мистер Поттер…— мужчина стоял возле преподавательского стола и держал в руках лист бумаги с работой ученика. — Прошу вас, проходите,— он указал рукой на ближайшее к нему место.
Молодой человек поправил свои очки и прошел вперед, осматривая небольшую аудиторию. Похоже слухи о проклятии этой должности Томом Риддлом вполне подтверждали неприятное чувство, возникавшее у многих волшебников, стоило им только зайти в это мрачное, не приветливое помещение.
Самого Джона Долиша, похоже, никак не беспокоил этот факт. Гарри давно отметил странную отрешенность этого мракоборца в обучении своему же мастерству. Для многих парней он был настоящим примером сильного волшебника. Если Аластор Грюм являлся громогласным и напористым ветераном бесчисленных сражений, то Долиш олицетворял скрытую часть работы Аврората — шпионаж, поиск и ликвидация.
— Вы хотели меня видеть.— гриффиндорец сразу перешел к делу, намереваясь быстрее закончить это дело.
Профессор посмотрел на него своим здоровым глазом. На его лице всегда была непроницаемая, безэмоциональная маска, которая не просто отталкивала, но и пугала многих.
— Я просмотрел списки предметов, которые выпускники выбрали при сдаче контрольного экзамена ЖАБА, в том числе и ваш.— профессор небрежно бросил бумаги на стол, показывая свое поверхностное отношение к стараниям студента, а затем взмахом палочки притянул папку, в которой находились экзаменационные анкеты. — Довольно…странный выбор.— мужчина взял в руки лист с инициалами героя Магической Британии.
«Там еще куча таких же анкет, неужели он все это просмотрел, а главное для чего?»
Данные документы были предназначены только для комиссии преподавателей и группы чиновников из Министерства Магии, как наблюдателей, регулирующих правила проведения выпускного экзамена.
— Вас что-то смутило? Прошу прощения, но я сам точно определился с выбором интересующих меня наук. — Поттер всегда держался учтиво с собеседниками, но в этот раз ему было слишком неудобно разговаривать с этим волшебником.
— Нет.— коротко ответил Долиш, убирая обратно документы с помощью левитирующих чар. — Я выясняю, почему в вашем списке числятся ментальные науки, такие, как легилименция и окклюменция. — мужчина приблизился с сидячему студенту на несколько шагов, пристально всматриваясь в его лицо. — Ментализм не приветствуется при поступлении на службу в мракоборцы, это сомнительное учение и…больше является уделом для тех, кто идет против правил и устоя избранной власти.