«Идеально, черт возьми!»
Зелень в его глазах потемнела от вожделения, а штаны почти порвались от натяжения.
Он уже не мог себя сдерживать, поэтому резко освободил пальцы с хлюпающим звуком.
Ладонь была слишком мокрой, а молния джинс поддалась не сразу. Вздувшиеся вены на каменном члене пульсировали, оставляя не слабую боль в паху. Гарри умудрился приподнять брюнетку над собой, удерживая за ягодицы, пока она собирала себя по кусочкам, после сокрушительного удовольствия. Можно было просто развернуть ее к себе спиной и почти сдавить с двух сторон, но он хотел видеть ее глаза и лицо, когда вновь окажется в ней.
Беспрекословно владея и полностью подчиняя.
— Сейчас. — гриффиндорец направил головку ствола вверх, опуская Паркинсон на себя и начал проталкиваться вперед.
Вновь так узко и горячо, что сносило крышу от ощущений.
«Охренительно!»
Он несколько раз двигался короткими выпадами, чтобы погрузиться до конца.
Панси слабо взвизгнула от небольшой боли из-за уровня заполнения. Все-таки ее тело еще не успело привыкнуть к его размерам.
— Ох…под…подожди…,— ее ногти впились в напряженные плечи избранного, а пальцы на ногах сильно сжались. Одна туфля упала вниз вместе с палочкой, под их короткие стоны и громкие, частые вдохи.
— Не могу.— Гарри толкнулся до самого основания, целуя ее в шею. — Впусти меня,— он шире развел ноги девушки, ударяя лобковой костью в промежность.
Брюнетка вскрикнула, больно сталкиваясь затылком со стеной.
«Слишком глубоко.»
— Расслабься,— Поттер хрипло выдохнул и замер на месте, чтобы она быстрее освоилась.
Девушка раскрыла глаза, наблюдая за непослушными волосами героя, которыми играл холодный ночной ветер, а его плотно сжатые зубы почти скрипели от усилий. Слизеринка захотела немедленно увидеть глаза гриффиндорца. Для этого она быстро сняла круглые очки с запотевшими линзами и обхватила затылок молодого мужчины. На таком расстоянии он хорошо видел ее лицо и покрасневшие губы от своей грубой щетины. Его тело вновь пришло в движение и на этот раз она приняла его без остатка. Мантия плохо защищала от тесного контакта со стеной, поэтому появление ссадин и синяков было вполне ожидаемым.
Брюнетка замирала на вдохе, каждый раз, когда он таранил ее изнутри, не забывая ударять в конце для усиления импульсов нарастающего удовольствия. Слабая щекотка усиливалась, но фрикции стали слишком рваными и более грубыми.
Гарри оборвал свой стон, зашипев в кульминации яркого и такого долгого освобождения. Его руки дрожали от перенапряжения, однако он продолжал толкаться в нее, предвещая наступление взрыва. Пальцы молодого человека больно впились в кожу ее ягодиц, но Панси не замечала этого, отдаваясь ощущениям его тепла в себе. Мысли об этом и последний глубокий выпад уничтожили ее сознание.
Она опять взвыла с умирающим, тихим стоном и конвульсивно задергалась всем телом. Он как мог удерживал ее на себе из последних сил, прежде чем опустить на ноги. Плечи и бицепсы изнывали болью, а голова кружилась от усталости и истомы. Слизеринка повисла на нем, не имея сил и возможности убежать или скрыться.
«Ты абсолютно прав, Поттер.»
Не существовало способа избежать того, что было уже внутри них и успело созреть до безумной и необъяснимой зависимости друг от друга.
Комментарий к Пятая
Дорогие читатели. Возможно я поторопилась, публикуя такую большую и горячую главу(автор закрыл ладонями пылающие щечки, величая себя извращенкой), но к новому году я вряд ли успею опубликовать еще обновления. За указание ошибок большое спасибо, проверяла несколько раз, но возможно могла что-то пропустить. Приятного чтения и наряжайте елочки.
========== Шестая ==========
Музыка: Blue Foundation «Eyes on fire» (Lyrics)
— Может ты наконец расскажешь, где была прошлой ночью?— еле слышно спросила Дафна, когда брюнетка в спешке подошла к ней и присела рядом. Панси со вчерашнего вечера ничего не ела, поэтому не скрывала свой волчий аппетит, жадно поглощая кашу в тарелке. Она опоздала на завтрак, а подруга блондинка пребывала в обиде от странного поведения слизеринки.
Вокруг не стихали голоса и смех студентов. Ведь долгожданный Хэллоуин наступит уже завтра. Дети истосковались по праздничной атмосфере, как и взрослые, надеясь хоть на время забыть о печальных и тяжелых событиях, которые им пришлось пережить. Были и те, кто открыто выражал свое беспокойство, не желая терять привычно натянутое состояние бдительности.
«Кому-то придется вновь научиться радоваться…»
— Прости, Даф. Просто вчера столько всего навалилось и…,— взгляд ее каре-зеленых глаз прошелся по гриффиндорцам. Хотелось расслабиться и попытаться улыбнуться, чтобы не вызвать лишних подозрений со стороны Гринграсс. — Мне нужно было подумать.
Из всей троицы Паркинсон посчастливилось увидеть только Гермиону, которая уже допивала свой чай и собиралась уходить на урок к первогодкам. Сегодня у нее состоится первое совмещенное занятие с Гриффиндором и Слизерином, поэтому необходимо было настроиться и обрести былую уверенность в своих силах. Правда утром девушку беспокоил странный тремор правой руки и общая слабость всего организма. Ей совсем не хотелось есть, еле удалось прожевать до конца свой тост. Она подняла голову и столкнулась взглядом с брюнеткой, которая внимательно оценивала ее состояние. Грейнджер никак не могла нормально принять факт, что со стороны Панси не было даже намека на былое презрение и привычную ненависть. Хотя поведение слизеринки стало меняться где-то на пятом курсе.
Тогда она, как яркий кусочек мозаики чистокровного кружка Малфоя, откололась по собственной воле, а выражение превосходства на красивом лице сменилось утопающей грустью. Гермиона слишком хорошо знала это чувство и успела вдоволь пресытиться им, после обряда Обливиэйта над собственными родителями. Она опустила свой взор и резко поднялась со скамьи, не упуская странной мысли об их единении в утрате близких людей.
— Ты опять занимаешься самокопанием, Панс, сколько можно? — в голосе Дафны смешалось раздражение с нотками ревности. — Если ты не хочешь делиться своими проблемами или попытаться что-то мне объяснить, дело твое, — буркнула с обидой блондинка.— Я, между прочим, тоже глаз не сомкнула, волнуясь за тебя…
— Даф, прости меня, я все понимаю…— Панси удержала подругу за руку и посмотрела на нее с мольбой в глазах. — Ты ведь слышала, что меня и еще нескольких выпускников вызывали вчера к директору? В общем они попытались прижать меня и лишить шанса стать тем, кем я хочу быть.
— Ты про Уизелов из Попечительского совета? Да тут не смолкают слухи о том, что они хотели отстранить от учебы Нотта за преступления папеньки, но директор не позволила. — личико Гринграсс утратило следы недовольства и она опять мечтательно заулыбалась. — У них нет на это прав, так что все будет хорошо. Вот только за наших ребят обидно, грифы наотрез отказываются признавать, что кто-то из них причастен к нападению,— ее улыбка мгновенно сменилась маской ледяного равнодушия, когда напротив более громко рассмеялся Симус Финниган.
— Меня бы тоже ожидала подобная участь. — с выдохом прошептала брюнетка. — Но легче от нового решения не стало, — она решила ничего не говорить про пострадавших детей, чтобы лишний раз не ощущать тонкость острого лезвия, по которому двигались отношения двух факультетов. Многие студенты Слизерина приходили в большой зал с мрачным видом, уже не скрывая озлобленных взглядов в сторону гриффиндорцев.
— Может быть, этот ужасный Долиш все подстроил? С его появлением весь Хогвартс как на иголках раскачивается, а первогодки разные страшные байки сочиняют.— Дафна ухватила последний ванильный кекс с опустевшей тарелки, на который засматривалась Милисента.
— Ему нет нужды заниматься интригами в угоду личной мести, однако воодушевлением от преподавания он явно не страдает.— Панси старалась не думать об истинных причинах пребывания мракоборца в стенах школы. Но что-то неприятно скребущее в извилинах ее мозга распространяло тревогу по каждой косточке.