«Она явно сейчас не об Уизли думает…»
Рука двигалась в сторону ключиц и шеи. Паркинсон отметила, что сидящая перед ней девушка была напряжена и слабо дрожала, но симптомов боли и начала судорог не наступало.
Они обе слишком сильно увлеклись «экспериментом», поэтому не услышали прихода старосты Слизерина.
— Грейнджер, если ты сейчас кончишь, то я записываю это на свой счет. — проговорила с легким замешательством Панси, когда Гермиона сама потянулась к ее ладони. Она даже расстегнула блузку на несколько пуговиц, чтобы сильнее ощутить теплые прикосновения. Девушка представляла, а главное одержимо хотела продолжать унизительные муки от контакта с рукой воображаемого источника своей злости.
Так получилось, что именно последнюю фразу своей подруги услышал Блейз. Он нахмурил брови и замер в ступоре, от непонятной ситуации.
«Какого хрена?»
Молодой человек привычно достал свою палочку и бесшумно прошел вперед. Его взгляду предстала довольно занимательная картина. Две совершенно разные девушки сидели на диване и почти терлись друг о друга, точнее одна настойчиво гладила рукой другую. Темные глаза парня отметили разомлевшее и возбужденное состояние шатенки, а так же ее откровенно-небрежный вид.
«Ну надо же…»
Он облокотился плечом о стену и чуть наклонил голову в сторону, открыто наслаждаясь легким, эротическим шоу. Мысль о присоединении к двум молодым особам, показалась ему абсолютно правильной, а ощутимое неудобство в брюках слишком пылко одобрило эту фантазию.
— Я дико извиняюсь, что вынужден прервать вас, дамы, — он самодовольно улыбнулся, сдерживая смех от их реакции на свое разоблачение. — Но об обязанностях старосты забывать не стоит, хотя я готов всецело содействовать вам в продолжении процесса. — Забини подошел к дивану и снял свою мантию. Он слегка развел руки в стороны, как бы спрашивая у девушек согласия.
— Иди ты к черту, Блейз!— Панси резко поднялась и поправила себя. Ее щеки покраснели от смущения, а глаза заблестели опасным блеском. — Я…я, между прочим, нашла очень интересную технику по усилению определенных потоков магической силы при помощи…массажа. — слизеринка ловко и достоверно преподнесла эту ложь, однако мулат прекрасно разбирался в людях и точно знал, когда они лукавили.
— А наша дорогая Грейнджер с таким…удовольствием согласилась продемонстрировать успех твоего опыта, да? — он откинул голову назад, уже не сдерживая низкий, дразнящий смех.
— Просто заткнись и не вздумай кому-то рассказать об увиденном, понял?! — Паркинсон почти зашипела на него от негодования и стыда за свою неосторожность.
— Всенепременно ma folle madam*— с легким поклоном проговорил слизеринец, наблюдая, как безуспешно Гермиона пыталась застегнуть две пуговицы на блузке. Девушка молча отвернулась, чтобы не показывать рвущееся на свободу отчаяние от собственного падения и позора.
— Я серьезно, иначе ты просто исчезнешь из этого мира, mon cher fan-fan*— брюнетка посмотрела на гриффиндорку, ожидая встретиться с ней взглядом, но та даже не обернулась. — Увидимся завтра на балу,— она слегка толкнула все еще улыбающегося Блейза, и быстро покинула гостиную.
— Вот уж не ожидал таких сюрпризов от тебя.— Забини не собирался уходить. Ему стало слишком интересно и чертовски приятно увидеть книжного червя с совершенно иной стороны.
— Можешь дальше наслаждаться своими извращенными умозаключениями, но изволь оставить меня в покое, — она резко развернулась и вскинула подбородок вверх. Гриффиндорка в спешке проходила мимо него, однако молодой человек успел ловко перехватить ее за руку.
— Завтра состоится бал-маскарад, а мы являемся старостами и будем открывать его. Надеюсь не нужно напоминать тебе о подготовке вступительной речи?
Гермиона специально не смотрела на него, желая как можно быстрее удалиться в свою комнату. Она опять закрыла глаза, но не пыталась избавиться от его хватки.
— Я уже все подготовила, поэтому нам…
— Посмотри на меня.— Блейз взял ее за подбородок и повернул к себе лицом. Пальцы, державшие в плену руку, ощутили странную неровность.
Он посмотрел вниз на розовые следы шрамов, ярко выделявшихся на светлой коже. Даже сейчас можно было отчетливо прочитать мерзкое ругательство в отношении статуса ее рода. — Значит…шрамы остались не только на твоей душе?
Грейнджер резко открыла глаза, с удивлением всматриваясь в напряженные черты его лица. Большой палец мулата, как назло, ласково погладил израненную кожу, распространяя тысячи уколов по ее затылку и животу. Видит Мерлин, она хотела поинтересоваться здоровьем пострадавшего мальчика, о котором они договорились рассказать директору, но все вылетело из головы пушечным ядром, оставляя эхо тихого вопроса слизеринца.
Шрамы, которые она всеми силами пыталась стереть с себя, думая, что только так сможет вновь нормально ощущать собственную жизнь. Как удивительно права была Паркинсон, предложив избавиться от закрытого комфорта и обнажить запрятанное, хрупкое существо, похожее на маленькую выдру с любознательными, теплыми глазами.
— Как видишь…— ослабевшим голосом проговорила девушка, моргая заблестевшими от слез глазами.
На этот раз Забини отпустил ее и неспешно подошел к столу, вглядываясь в темноту ночи сквозь застывшие капли дождя на стекле. Он молча стоял, вбирая в себя ярость густой, удушливой тишины. Дверь ее спальни громко захлопнулась, приглушая сильный удар мужского кулака о поверхность стола.
— Проклятие.
***
Слабая дымка в воздухе немного раздражала глаза, а легкий запах пороха щекотал нос каждому довольному ребенку. Яркие вспышки фейерверков и свистки с имитацией напуганных криков создавали почти идеальный баланс шума и вспышек ослепляющего света. Темное небо над школой захватили разрастающиеся после взрывов фигуры дракона, льва и шипящей кобры с изумрудными глазами.
Лица многих первогодок были украшены гримом, а от блеска самых разных костюмов начинала кружиться голова. Занятия были короткими, чтобы студенты и преподаватели успели подготовиться к балу. Многие девушки и парни решили носить одинаковые самодельные браслеты, чтобы показать посторонним, что у них уже есть постоянный партнер по танцам. Помимо тысячи свечей, свободно плавающих в воздухе, большой зал украшали разноцветные сферы, которые отбрасывали на стены и углы непонятной формы тени.
Дафна не стала дожидаться Панси, а Милисента удивила достаточно романтичным образом. На девушке было платье в пол кремового оттенка и тонкие белые перчатки. Сама Паркинсон закончила подготовку и смотрела на результат своих трудов. Платье насыщенного синего цвета имело широкий квадратный лиф и выгодно подчеркивало линию декольте, волосы брюнетка оставила распущенными, заколов несколько прядей у лица. Она надела маску и подкрасила губы яркой помадой, но главным украшением ее образа стала отцовская мантия. То единственное, что больше всего напоминало ей о нем. Длинная, тяжелая ткань была чернее самой ночи, а глубокий капюшон скрывал половину лица, оставляя зрителям только ее манящие губы. В зеркале на девушку смотрела неизвестная темная ведьма, чем-то напоминавшая призрак безумной мадам Лестрейндж. Слизеринка не особо торопилась на торжество. Ей не хотелось смотреть на счастливые танцующие парочки и обсуждать, у кого был самый ужасающий наряд, поэтому она дождалась, когда звуки зажигательной музыки чуть затихнут, а голоса студентов станут громче.
Брюнетка решила спуститься по главной лестнице, подходя к центральному входу в зал. Сразу на глаза попалась нелепая шапка в виде головы единорога, которую уже с утра надела на себя полоумная Лавгуд. Когтевранка раздавала ученикам свежий выпуск «Придиры» и, как всегда, странно улыбалась. Она заметила Панси первой.
— Твои мозгошмыги такие тихие, что я подумала, будто ты действительно та несчастная леди,— она немного наклонила голову в сторону, а цветастая грива на идиотской шапке закрыла ее выразительные, светлые глаза.