Затуманенное мраком и блужданием вне действительности сознание, оказалось подвластно легкому, но неизменному потоку. Сгустки темноты расплывались, открывая ясную картину прошлого, где находился ответ, что так упорно искала внутри себя Панси.
Девушке мерещилось видение, похожее на быстротечный сон. Поверхностный, легкий и едва уловимый.
— Ты должна понимать, что помимо ответственности и жизненно важного долга, ты теперь являешься неоспоримым обладателем силы, которая заключена во всех, принадлежащих нам артефактах. — голос Тибериуса раздавался издалека, разрываясь волнами времени.
Волшебник и его молодая дочь стояли рядом с погребальным склепом, в котором хранился прах представителей чистокровного рода Паркинсон. Обряд был успешно завершен и ее отец слегка покачивался на нетвердых ногах. Добровольная передача магии и прав наследования несла жертвенный подтекст.
— Магия немилосердна, но полностью подвластна законам крови. — проговорил мужчина, скривив губы в надменной ухмылке. Он облокотился рукой о каменный постамент, заросший местами зеленым мхом.
— Папа, но почему мы должны идти на такое ради этой чужеродной мелочи? — спросила со слезами на глазах Панси. В ее голове раздавался странный шум, похожий на прибой во время шторма. Ноги и руки тряслись от избытка незнакомой магической силы. Девушка с отвращением посмотрела на шкатулку, что держала в руках и желала сломать ее, как можно скорее.
— Теперь, она всецело твоя и нуждается в сокрытии. — Тибериус приподнял задрожавший подбородок дочери и впервые посмотрел более мягким, не требовательным взглядом. — Ты должна оберегать эту тайну ото всех, кто попытается войти в наш дом. Безмолвие и знания помогут…
Ветер закружился сильнее, унося прочь голос родного человека. Картина события из прошлого теряла форму, удаляясь и пропуская приход реальности. Возвратились тактильные ощущения и дрожь от сильного холода. Пальцы онемели, а лицо покрылось холодной влагой.
Она возвращалась к свету.
Хоть он и не был ярким, но боль в глазах упрямо будила от обморока. Девушка медленно, с мученическим выражением на лице, очнулась. Ее встретили тяжелые, серые облака, с которых неустанно сыпался обильный снег. Панси любила зиму и ее белое, чистое очарование. Однако, она всегда порождала один большой минус — болезненную меланхолию. Зима заставляла думать и анализировать собственную жизнь, вспоминать грустные и тяжелые моменты, в которых обязательно прослеживалась самонадеянность.
«Отец не мог допустить ошибку» — первая мысль была слишком сложной и плохо воспринималась ее разумом.
Слизеринка не сразу поняла, что лежала на холодном камне, окруженная непогодой и беспринципными безумцами.
— Спящая красавица наконец очнулась. — знакомый мерзкий голос Терлака Росса полоснул слух, прогоняя туман и головокружение.
Тело Панси продрогло до костей, а волосы намокли от хлопьев снега. Она приподнялась на локтях, боясь вновь упасть без сил. Секундный осмотр дал возможность принять неутешительный прогноз.
«Каменный Круг Хогвартса. Значит, они попытаются провести обряд воскрешения здесь.» — вспомнив о том, кого пожелали вернуть эти ублюдки, Паркинсон почувствовала тошноту. —«Придется слишком много думать, причем неимоверно быстро.»
— Пора начинать. — Нотт старший подошел к своему сыну, который не спускал глаз с девушки. В его дрожавшей руке плавно раскачивалась палочка Альбуса Дамблдора.
Позади них стояла тень с огненными волосами. Лицо Джинни Уизли светилось болезненной бледностью, под глазами залегли тени, а тонкие губы сжались в одну линию от напряжения. Она вертела небольшим ножом в руках, противно царапая острым лезвием подушечки собственных пальцев.
«Теперь понятно, как ты все это проделал.» — каре-зеленые глаза слизеринки с ненавистью уставились на Тео.
— Я скучал, детка…— его худое лицо перерезала широкая улыбка. — Тебе повезло стать свидетельницей знаменательного события, а также принять участь добровольной жертвы для утоления жажды крови.
Панси нахмурилась, не до конца понимая о какой жажде шла речь, но когда в руках Нотта старшего блеснуло лезвие артефакта, принадлежавшего Салазару Слизерину, у нее сильнее забилось сердце.
«Жертва в угоду ритуала.»
В современном магическом мире, такие отголоски прошлого превратились в страшные сказки для маленьких волшебников, но в некоторых отдаленных странах, они почитались, как неоспоримая дань традициям. Кровь, особенно чистая, значительно усиливала воздействие обряда, помогая заполучить то, что Магия никогда не преподнесла бы просто так.
— Это никак не повлияет на последствия. — наконец заговорила Панси. Ей приходилось подбирать слова, чтобы не выдать свой единственный, слабый козырь.
«Они не знают об истинных свойствах артефакта и как происходит процесс возвращения мертвого.»
Поухай Чи впитывала в себя Магию, не щадя даже тех, кто был готов ей поклоняться. Однако существовала теория, которую можно было проверить только после вскрытия шкатулки. Обряд прямого наследования, успешно проведенный ее отцом, мог являться незримым оберегом для слизеринки, как единственной хозяйки этой китайской дряни.
А еще, у Паркинсон был ключ, о котором никто не знал, даже ее друзья и тем более враги.
«Если у меня получится вовремя использовать его, то печать закроет ее навсегда…До появления новой бузиной палочки.»
— У нас совсем иное мнение, мисс Паркинсон. — Пожиратель Смерти положил руку на костлявое плечо сына и слегка кивнул, подавая ему знак для начала действий.
В это время, Терлак Росс бесшумно подошел к слизеринке, которая собиралась встать с камня. Мужчина грубо схватил ее за волосы и прижал к себе, не забыв больно ткнуть кончиком палочки в шею.
— Тебе не уйти от этой участи. — проговорил мракоборец, наблюдая за тем, как его сообщник достает шкатулку из кармана пальто.
Нотт старший положил ее на небольшое возвышение из земли, которое находилось в самом центре круга и отошел назад, пропустив вперед Теодора. Парень решил действовать также, как Темный Лорд перед разрушением защитного заслона школы. Он самодовольно улыбнулся и взял артефакт под прицел бузинной палочки.
— Авада Кедавра! — с каким-то больным удовольствием произнес молодой человек.
Мощный поток ярко-зеленой вспышки озарил все вокруг. Луч непростительного заклятия столкнулся с выемкой на крышке из бамбука. Она зашипела и начала погружать свидетелей в туман ледяного мрака.
— Смотри и готовься увидеть…нового Лорда. — прошептал в ухо перепуганной девушки Терлак.
Панси со страхом наблюдала за тем, как черный туман стал подниматься вверх, образуя смертоносную воронку. Шкатулка начала поглощать накопленную первой палочкой силу. Ровные стенки из бамбука стали медленно раскрываться под воздействием магии убийственного заклинания.
«Великие основатели, помогите нам.» — взмолилась слизеринка, закрывая ладошкой брошь с ониксом.
***
Пришлось следовать по более длинному пути, чтобы догнать министра Кингсли и профессора Долиша. Гарри двигался осторожно, стараясь резко не выдыхать, чтобы не выдать себя парами теплого дыхания. Мантия и ботинки оставляли следы на полотне выпавшего снега, который, по этой причине, очень сильно огорчал молодого человека.
«Чтоб тебя!»— про себя выругался гриффиндорец, когда обернулся и увидел тянущуюся за собой вереницу следов.
Он старался передвигаться большими шагами, зная, что может легко поскользнуться на склоне. Редкие деревья и голые кустарники служили плохим прикрытием. Молодой человек старался скорее добраться до хижины лесничего. К сожалению, Хагрид сейчас отсутствовал в школе, так как выразил желание посетить Мексику, где по словам одного из репортеров «Ежедневного Пророка» проживала целая семья полувеликанов.
Гарри понимал желание друга найти и увидеть в живую тех, кто был для него дальней родней. Тем более меланхолия, настигшая Хагрида после битвы за Хогвартс, начала мешать его трудовой деятельности, а такая дальняя поездка могла окончательно развеять смуту в душе лесничего.