— Какая красота!
Таким украшениям позавидовала бы и сама королева! На черном бархате гнездились серьги и колье, — все из чистейших изумрудов, один в один близнецов камня с ее кольца. Каждый из изумрудов был обрамлен россыпью более мелких бриллиантов, а в центре колье сверкала огромная подвеска, с изумрудом, ограненным в виде сердца.
Принц начал нести полную чушь о том, что глаза его невесты сверкают ярче всех изумрудов и алмазов вместе взятых, но она его не слушала, а лишь гладила драгоценности неверными трясущимися пальцами. Наконец принц сделал милость, прервал свой поток красноречия и откланялся. Маркиз, вышедший его проводить, вернулся через несколько минут и начал в высшей степени вульгарно хвалиться, какого он все-таки жениха сумел отхватить для своей дочери. Тетушка нехотя ему поддакивала, а Алисия же сидела как оглушенная и только прикладывала время от времени руку к украшению на шее, чтобы удостовериться, что это все ей не снится. Даже мысли о предстоящем свидании с Альберто отошли на второй план.
========== Глава 4. Испанские страсти в спальне (бывшей) невинной девушки ==========
Наступил вечер. Алисия сидела перед зеркалом и всё пробовала, в какой же позе ей встретить Альберто: лежа, сидя, полулежа; одетой полностью, раздетой полностью… хотя, нет, всегда существует опасность, что Альберто от восторга еще из окна свалится… Она уже все решила и хотела осчастливить Альберто планом побега в Новый Свет. Вот только что делать с подарками принца, Алисия еще не совсем определилась. Она решила, что кольцо сразу же вернет (она ведь не какая-то вульгарная воровка или меркантильная особа!), а колье и серьги одолжит ненадолго. И вернет через год… а может быть два… ну, в крайнем случае, лет через десять. А там уже, быть может, принц покинет сей бренный мир и перейдет в мир лучший, мир прекрасный. А зачем ему там драгоценности, правильно?
Итак, Алисия, развалившись на кровати, ждала Альберто и сама не заметила, как заснула. И снился ей замечательный сон, будто бы сидит она на веранде своей гасиенды, вокруг буйная зелень и цветы, нежно поют птички и ласково греет солнышко. На шее у нее переливаются изумруды, а у ног сидит обнаженный Альберто и смотрит на нее с обожанием и восторгом, готовый сорваться по щелчку ее пальцев.
***
Альберто крался вдоль забора особняка Агиллера. Несколько раз он порывался свернуть обратно, но прелести Алисии путеводной звездой освещали дорогу пылкому идальго. Альберто опасался, сумеет ли он со своим ростом перепрыгнуть через забор, но в конце концов решил не пасовать перед трудностями и идти вперед. Наконец с пятой попытки забор был взят и красавец очутился в саду.
Альберто приблизился к дому и остановился под окном Алисии. Как и было договорено, его оставили открытым. Занавеска трепыхалась на ветру, подобно белому флагу крепости, готовой сдаться на милость победителя. Он приосанился. Из окна донесся нежный девичий храп: «Точно она!» — с умилением подумал Альберто. Дуэнья-тетка храпела не так музыкально, не говоря уже об отце. Но как же туда забраться? На свое счастье, он обнаружил брошенную садовником лестницу и смог без особых проблем залезть на третий этаж.
Черные глаза Альберто еще более почернели от едва сдерживаемой страсти при виде картины, открывшейся его взору. Он залюбовался спящей невинной девушкой: волосы цвета воронова крыла разметались на кремовых простынях, белоснежная грудь нежно колыхалась под тонкой сорочкой, алый рот приоткрылся и из него тонкой ниточкой тянулась слюна. Подобно похотливому сатиру, что крадется к неосмотрительно задремавшей нимфе, Альберто плотоядно облизнулся и двинулся в сторону беззащитно храпящего прекрасного создания. Он почувствовал, как внизу, там где располагалось его орудие любви, все потяжелело и налилось свинцовым огнем. Не долго думая, Альберто скинул мешающую одежду, забрался на кровать и навис над кузиной.
Сначала он попытался разбудить Алисию: тихо позвал и легонько потряс за плечо. Ответом ему был лишь усилившийся храп. Он попробовал еще раз — и опять без результата. Тогда ему надоело, да и чресла уже просто отваливались, и он гаркнул ей прямо в ухо: «Гав!». Алисия мгновенно проснулась и начала бить вокруг себя руками и ногами, как в припадке падучей:
— А?.. Что?.. Кто здесь?!
Лишь благодаря врожденной ловкости, Альберто удалось защитить свое самое дорогое от прицельного попадания коленом.
— Тсс, тише, радость моя, это я, твой любимый Альберто! — и тут же прильнул к ней в поцелуе.
— Ооо, Альберто! — простонала Алисия, обнимая и прижимая к себе дорогое тело.
Все мысли тут же вылетели из ее прелестной головки. Сердце молотом забухало в груди — она понимала, что сегодня произойдет что-то прекрасное. Альберто продолжал покрывать поцелуями ее лицо, открытые в вырезе сорочки шею и плечи. Одна рука упала на зад Алисии и начала вдохновенно его мять (что было довольно трудно, учитывая немалый объем). Альберто даже взмокнуть успел и решил переключиться на нечто менее объемное: недолго думая, он принялся за ее грудь.
Алисия лежала и трепетала, как попавшая в силки птичка, пока ловкие руки Альберто шарили по ее телу. Ее внутренности лизал жаркий огонь, а она вся дрожала, как в лихорадке. Словно ненароком, ее ручка упала на горделиво торчащее орудие любви Альберто и начала вращательно-поступательные движения. «Хм-м, он что, раньше вату туда подкладывал, что ли?» — красавица была несколько разочарована.
Взведенный до предела Альберто, сам не ожидая от себя такой силы, разорвал мешающую ночную рубашку и освободил сокровища Алисии из сковывавшего плена ткани. Вырвавшиеся на свободу прелести красавицы тяжело качнулись туда-сюда и остановились прямо перед носом Альберто. Они были так красивы и так похожи одна на другую с их темными вздернутыми сосками, что он секунду-другую только таращился на них и не знал с какой начать.
— О, мой Геракл! — прошептала красавица.
— Да, я такой! — горделиво ухмыльнулся Альберто.
Наконец он решился, облизнулся, как кот на горшок со сметаной, и со стоном припал сначала к правой, а потом к левой груди, а потом опять к правой, а потом опять к левой — так в пустыне истомленный жаждой путник приникает к глотку живительной влаги. Алисия застонала и так к себе притиснула, что Альберто чуть не задохнулся. Он вынужден был отдышаться, а затем решил за лучшее двинуться на юг, там, где он будет в безопасности от захвата красавицы. Он подобрался к ее жаркому лону – здесь его встретили буйно разросшиеся мускусные заросли. После нескольких попыток ему наконец удалось обнаружить вход и он припал ртом к ее воротам блаженства.
Алисия застыла и лишь тупо смотрела на Альбертину голову, копошащуюся меж ее ног и всё что-то сплевывающую, а потом опомнилась, запрокинула голову на лебединой шее и начала стонать. Альберто справедливо рассудил, что хорошего понемногу, и что Алисия уже вполне готова познать первые радости любви. Недрогнувшей рукой он направил свой жезл любви во влажную пещеру и одним махом вошел в трепещущее лоно.
Красавица всхлипнула, когда он вонзился в нее особенно мощно и глубоко. Он понял — это сигнал, и начал работать своим окаменевшим стержнем туда-сюда, не хуже какого-нибудь молотобойца в забое. Его стальные шары бились в ритме стаккато о ее белоснежные ягодицы. «Завтра синяков не оберусь!»— успела подумать Алисия, но совсем скоро ей уже стало все равно. Она приготовилась оргазмировать. Да, читатель, если бы Алисия была дочкой какого-нибудь торговца, или не приведи Господь, крестьянина, вполне возможно, что процесс лишения девственности остался бы не самым приятным ее воспоминанием. Но мы помним, что Алисия была дочерью маркиза и к тому же красавицей, и посему ее сразу же накрыл оргазм невиданной силы. Сначала она вся затряслась, как эпилептик в припадке, сжала железными мышцами копье Альберто, так что он даже испугаться успел, и начала вскрикивать: