Вскоре император стал прилагать усилия для создания институтов и определения истинной доктрины с целью объединить христианское сообщество и дать ему ориентиры. Это было очень важной, но сложной задачей, поскольку рассеянные на огромной территории христианские группы сочетали упорное стремление к единству с “разнузданными различиями” во мнениях и верованиях. По просьбе епископов Константин созвал первый Вселенский церковный собор, который состоялся в Никее в 325 году и прошел под председательством императора. Епископы приветствовали его поддержку, но также боялись, что он может присвоить их власть над христианским сообществом и его доктринами. Возникли вопросы, которые сохранялись на протяжении всей истории христианской и – в несколько иной форме – исламской монархий. Учитывая, что и монарх, и епископы избирались и благословлялись Богом, в каких отношениях им пристало состоять друг с другом и какие роли они должны были играть? Был ли монарх священником, а если да, то был ли он первосвященником, обязанным определять христианскую доктрину? Он должен был назначать епископов или же, напротив, именно благословение епископов в ходе коронации придавало легитимности монарху? Эти и другие связанные вопросы еще не раз возникнут на страницах моей книги. Они проистекали из того факта, что и правители, и священнослужители получали свою власть напрямую от одного и того же бога. И нередко эти вопросы становились самыми серьезными и противоречивыми политическими и религиозными проблемами современности13.
Об императоре Юлиане мы больше узнаем из его сочинений, чем из оценок современников и даже более поздних историков. Человек, который попытался свергнуть христианство и вернуться к языческим богам, стал одной из самых неоднозначных фигур Древности. Полемика вокруг него такова, что радикально различаются даже описания его внешности и манер, не говоря уже об оценках его личности. Юлиану было всего шесть лет, когда в 337 году умер его дядя, император Константин. Трое сыновей покойного императора тотчас устроили резню, в которой погибли отец, еще один дядя и двоюродные братья Юлиана. Выжили только он и его старший брат Галл, поскольку они были еще детьми. Нам остается лишь догадываться, как эти смерти повлияли на характер Юлиана, но его часто называют очень напряженным, возбудимым и ранимым. Мало кто отрицал, что он был умен. Хотя он воспитывался в христианской вере и годами жил практически в изоляции на загородной вилле, он хорошо изучил греческую и римскую классику. Его любовь к старой греко-римской цивилизации со временем привела его к решению вернуться к почитанию языческих богов.
Констанций II, сын Константина, вышел победителем в борьбе со своими братьями и уже к 350 году подчинил себе всю империю. Бездетный и вынужденный заниматься главным образом делами восточных провинций, он рискнул назначить Юлиана (своего последнего родственника мужского пола) своим наместником в Галлии, где римское владычество подрывали и набеги германских племен, и неэффективность управления. Хотя у Юлиана не было ни опыта, ни подготовки в военной и административной сферах, он, очевидно, неплохо справлялся со своими задачами, хотя его сторонники и противники не сходились во мнениях относительно его компетентности. Переломный момент наступил в начале 360 года, когда Констанций приказал Юлиану отправить значительную часть армии на восток, чтобы помочь отразить персидское вторжение. Нельзя сказать наверняка, не подумывал ли Юлиан о мятеже уже тогда. Лишенный армии, он имел причины бояться за свою жизнь. Но вполне может быть, что в некоторой степени на его решение поднять бунт повлияло огромное нежелание его солдат отправляться на далекий фронт и покидать свои гарнизоны и семьи. Выбор судьбы пал на Юлиана, когда корона сама пришла к нему в руки после внезапной смерти Констанция II.
После того как в 361 году Юлиан был провозглашен императором в Константинополе, он заявил о своих религиозных симпатиях и политических амбициях. Поскольку он правил лишь 23 месяца, на реализацию своей политической программы ему не хватило времени. Рассказы о жестоких гонениях из позднейших христианских источников не соответствуют действительности, но Юлиан подпитывал конфликты между разными христианскими сектами, а также восстанавливал и субсидировал языческие храмы. Он стремился к маргинализации христианства и возвращению старых греко-римских богов на всей территории страны. Заметив, какой престиж христианство обрело благодаря благочестию христианских священнослужителей и распределению пожертвований, он подталкивал к тому же языческие храмы, которым оказывал финансовую поддержку. Учитывая его глубокий интерес к философии и греко-римской культуре, неудивительно, что Юлиан считал Марка Аврелия величайшим из римских императоров. Марк Аврелий полагал, что христианство – это показная театральная религия, лишенная философской составляющей. Несомненно, он поддержал бы Юлиана, который называл христианство “уделом деревенщины” и отмечал, что “того, кого почитают богом, никак не поместить в женское чрево”14.