Сари шуршало. К тому же приходилось мельчить ногами. Да, в этом наряде удирать и прыгать через заборы будет трудно.
Катрин разминулась с какими-то мужчинами. Те покосились, но ничего не сказали. Возможно из вежливости, а возможно, приняли высокую фигуру за переодетого мужчину. Ну и ладно, главное, чтобы не запомнили долговязую блондинку-чужеземку.
Пожарных лестниц оказалось навалом. Катрин даже слегка растерялась. С того места, где она оставила машину с проводником, задний фасад здания не просматривался. Пожарных лестниц здесь насчитывалось штук пятнадцать. Они чуть ли не сплошным переплетением охватывали дом. Очевидно, специалисты по пожарной безопасности считали, что в случае пожаров все жильцы будут спасаться одновременно, и поэтому предусмотрели эвакуационные пути практически из каждой квартиры. Что ж, в этом была своя логика. Но у жильцов, очевидно, имелась своя точка зрения. Насколько могла рассмотреть снизу Катрин, большинство переходов были заставлены и завалены мало нужным скарбом.
Катрин беззвучно выругалась, подпрыгнула и уцепилась за нижнюю ступеньку лестницы. Аборигены, наверное, вынуждены подсаживать друг друга. Подтягиваться в сари было чертовски неудобно. Хлипкая лестница скрипела и раскачивалась. Катрин подозревала, что весит больше среднестатистического местного жителя. Вот сейчас отвалится весь пролет, да еще за собою и соседние потянет.
Девушка оказалась на проходе первого этажа, и присела, переводя дыхание. Совсем рядом раздавались голоса, бормотал телевизор, жужжали кондиционеры. Некоторые окна были закрыты лишь москитными сетками.
Интересно, как там, на четвертом этаже?
Катрин двинулась дальше. Шаткий металл под ногами раскачивался и прогибался. Руки в резиновых перчатках прели, к тому же, девушка опасалась порвать тонкую резину о ржавые поручни. Пришлось перебираться через баррикаду из корзин, ящичков и пластиковых бутылок. Катрин старалась двигаться бесшумно. За окном тонко смеялась женщина. Жалюзи на окне здесь оказались подняты, - пришлось нырять на четвереньки.
Еще пролет наверх. Здесь окна темны, зато Катрин чуть не рухнула, наступив на детскую игрушку. Наделают дурацких пластмассовых жужелиц, как будто здесь живых мало. Приходилось придерживать ткань сари, - девушка опасалась, что женственный индийский наряд не выдержит частого соприкосновения с ржавыми перилами. Еще эти бесконечные бельевые веревки, черт бы их взял….
Поднявшись выше, Катрин присела и замерла. На узкой пожарной галерее кто-то был. Рассмотреть мешали падающие из окон полосы света. Зато девушка чувствовала колебания железных перил, улавливала между шумами большого дома человеческое дыхание.
Минута шла за минутой. Сидеть темно-розовым холмиком-привидением было глупо, но и двинуться дальше Катрин не решалась. Непонятно, чем там занят человек. То ли просто дышит свежим воздухом, то ли, занимается гимнастикой. А если это какой-то местный сторож? Вдруг у них здесь стираное белье начало пропадать, и жильцы выставили дополнительного охранника?
Свет в двух окнах погас, и Катрин, наконец, рассмотрела соседа по галерее. Вернее, соседей. Парочка придавалась сексу усердно и неспешно, тесно прижавшись к хилым перилам. Молодежь, рисковые ребята. Катрин подумала о Валери. Как она там? Должно быть, сильно скучает по своему бейсболисту. Дом у океанского пляжа отодвинулся куда-то на сто лет назад. Уже и верилось в ту жизнь с трудом.
Кроссовки, надетые вместе с сари – наверняка признак чудовищного нарушения приличий. Зато ступаешь бесшумно. Катрин, стараясь быть невесомой, проскользнула к следующей лестнице. Пришлось пройти почти над головами любовников. Катрин слышала частое страстное дыхание. Не отвлекайтесь, ребята, здесь ничего интересного. Девушка присела спиной к стене, еще раз пересчитала окна. Вот здесь и должна быть 43-я квартира.
Наш малознакомый друг Мон занимает трехкомнатные апартаменты. В люди выбился, по здешним понятиям. Свет горит, значит, хозяин дома. Одинок мистер Мон, или обладает большой семьей, - установить не удалось. Ох, будут сюрпризы. Особенно если кое-кто окном ошибется.
Когда же любовнички закончат? Начинать вторжение при возможных свидетелях совершенно не хотелось. Катрин осторожно выглянула с галереи. Дело шло к концу. Партнерша (хм, или партнер, - в потемках не разглядеть) опустился на колени. Вздохи стали слышнее. Катрин снова присела на корточки, грустно взглянула на звезды, сияющие сквозь ржавые прутья верхней галереи. Совсем недавно ты тоже была желанной возлюбленной. Чудесное было время. И совершенно тобой не заслуженное.