Катрин села. Во рту стояла ядовитая горечь желчи, в голове бухали молоты. Отвыкла, совсем отвыкла. Поднимай жопу.
Мужчина лежал на ступеньках, смотрел в потолок, умирал. Опершись стволом револьвера о ступеньку, Катрин с трудом встала. Мутная, густая боль волнами окатывала тело.
Некогда.
Парик и шарф поправить, край промокшего сари накинуть на голову…. Ступая по телам, девушка вывалилась в комнату. Женщина за столом с тем же потрясенным выражением смотрела на окровавленную нелепую фигуру. Ну да, прошло секунд двадцать. Катрин торопливыми пинками столкнула два тела, оказавшиеся перед лестницей, под прикрытие столов. Кривобоко проковыляла мимо женщины, забрала со стола пистолет. На всякий случай погрозила двумя стволами "бухгалтерше". В ступоре тетенька, никуда не двинется.
Тишина. Катрин пыталась понять, - тишина только в ушах или действительно? Выглянула в коридор. Охранник лежал. Слышалась музыка. Сквозь глухоту, как сквозь вату – но слышалась. Катрин поспешно вытерла ноги. Хорошо что здесь на полу циновки. Девушка выскочила в коридор, ухватила за руки охранника. Ох, - собственная печень, казалось, заняла всю брюшную полость и давила на легкие. Катрин с трудом разогнулась. Из горла неудержимо перла горечь.
Потом.
На линолеуме пола коридора едва заметно розовели отпечатки кроссовки. Ничего, если не приглядываться, незаметно. Катрин заперла дверь. Где здесь скотч? Первым делом замотала порвавшуюся перчатку. Потом связала оставшихся живыми пленников. Тетка все так же смотрела в стену. Ресницы дрожали, но скосить глаза на убийцу не решалась.
Молодец. Попадаются же такие умные женщины.
Катрин сошла со спины, тихо прошептала в ухо:
- Джорвал?
Тетка не реагировала.
Катрин шлепнула ее резиновой ладонью по щеке:
- Джорвал? Где он?
Бухгалтерша судорожно дернула носом в сторону двери на лестницу. Катрин покачала головой. Вот так просто?
На лестнице густо смердело смертью. Стоит вскрыть кому брюхо, - и хоть сама вешайся. Зато спокойно. Никто не бегает. Катрин поднялась по скользким ступенькам. Поворот. За узким окном горит разноцветная реклама, проезжают машины. Там продолжается нормальная жизнь. Держа в левой руке револьвер, в правой нож, Катрин ступила в маленькую комнату. Секретарское место, включенный без звука телевизор, в пепельнице дымятся сигареты. Курить вредно. Те, кто валяются на лестнице, могут подтвердить.
Катрин в комнату не входила. Вон она, камера. Катрин чувствовала себя слишком испачканной, чтобы позировать. Хорошо, что здесь охрана сосредоточена на наблюдении за залами для гостей. Иначе ты давно бы считала остающиеся в пистолете патроны.
Деловитым шагом девушка пересекла комнату, толкнула дверь. Заперто. Ах, мать его через задницу. Плотная дверь, настоящая, из хорошего дерева. Катрин отошла на три шага, заранее приготовившись к боли, кинулась на преграду.
Дверь оказалась запертой не на замок, а только на защелку. Хрупкий металл обломился, Катрин влетела внутрь, сшибла плетеное кресло, худосочную полутораметровую статуэтку и журнальный столик. С просторного письменного стола полетели бумаги и кипы дисков и фотографий, но сам стол остановил стремительное вторжение.
Катрин вскинула револьвер и нож, направляя на двух людей, стоящих в разных углах комнаты.
- Руки за голову и молчать!
Чернобородый мужчина без страха, но с глубоким изумлением смотрел на вторгшееся в кабинет пугало. Испятнанное сари, из-под которого выглядывают джинсы и нелепые носки-гетры. Превратившийся в экстравагантное воронье гнездо шарф, слегка съехавший на левую сторону парик, - зрелище могло в равной мере, и напугать, и насмешить.
- Что происходит? – строго сказал хозяин кабинета. – Я не понимаю таких шуток. Сейчас никаких кастингов. Я очень занят, - мужчина раздраженно поправил телефонную беспроводную гарнитуру на голове.
Хрупкая девушка в коротком стрейч-платье замерла у аквариума в другом углу комнаты. В руках у нее был электронный планшет. Взгляд больших раскосых глаз красотки не мог оторваться от рыбного ножа в руках гостьи. С лезвия капнула еще одна густая капля.