Тени вокруг… начали свой танец…
***
- Ха-а-а-а-а… Ха-а-а-а-а… Ха-а-а-а-а… - тяжело дышал Антонин, стараясь остановить кровотечение.
Если этого не сделать, то он быстро потеряет сознание, да ему и сейчас уже плохо.
«Рана глубокая. Не смертельно, но сражаться уже не смогу, - нахмурился Пожиратель Смерти. – Он играет со мной».
Использует практически только ближний бой и режущие атаки. Явно мог в любой момент сблизиться и зарезать, но использовал нарочито медленные удары и очевидные приемы. Будто специально растягивает бой.
«Сражается как вампир. Скорее всего, такой и есть. Имя, по крайней мере, похожее».
Когда тот назвал свое «имя», то Антонин даже не сразу понял, что это именно оно. Ни о чем это имя ему не сказало, и он ни о ком таком никогда не слышал.
Но вампир он или нет, но он сумел ранить его.
Использовал одно медленное заклинание, как-то замедлил противника, а после появился в другом месте и атаковал. Реакция у Рыцаря была отличной, но тело не успевало, да и защищаться сразу с двух сторон оказалось невозможно. Ему еще не доводилось сражаться с кем-то настолько быстрым.
Вампиры не в счет, они в магии не особо сильны в отличие от этого типа.
На шум битвы сбежались остальные подчиненные.
Они не особо сильные, большая часть - откровенное мясо, но несколько достаточно способных офицеров есть в такой толпе, шанс у них есть. Они пришли и окружили незнакомца, но пока не решаются нападать. От этого типа веет жутким холодом, да и кинжал окружен тем же. Рядом с ним становится как-то нехорошо.
Нет. Это не как дементоры, но что-то похожее.
- Смотри внимательно, Антонин Долохов, - могильным голосом произнес он, заставив всех вокруг побледнеть. И от этих слов даже самого Рыцаря Вальпургиевой Ночи пробрало. – Смотри и запоминай…
Он исчез!
Вот стоял тут - и просто испарился.
Обычно он погружается в тень как-то и будто плывет в ней, а тут взял - и испарился…
- А-а-а-а-а! – послышался крик из толпы.
И фонтан крови ударил в воздух вместе с частями тел.
Затем на противоположном конце веранды случилось то же самое.
Снова крик и снова кровь.
Рядовые замешкались и не знали, что им делать, а незнакомец появился уже над одним из старших офицеров, схватив когтистой перчаткой за голову, а затем просто размазал его череп о каменную дорожку с такой легкостью, будто он арбуз разбил.
Он резко поднял свой кинжал и выстрелил каким-то заклятьем в воздух. Оно ударило прямо в антиаппарационный барьер и моментально разрушило его. Уничтожение такой защиты заставило весь особняк содрогнуться.
- Начнем… - прошептал он в полной тишине.
И тени начали танцевать…
Глава 74. Карнавал теней. Часть 8. Красноногий Джокер.
(Как обычно, музыка для такой сцены. NIER OST – Shadowlord)
- Какого черта?! – с шоком произнес Медальон, когда смотрел на все это.
Генни хотела что-то добавить, но от увиденного у нее просто перехватило дыхание, и она не знала, что сказать. То, что появилось на картине, то, что стало отражаться на ней, шокировало девушку.
Все в зале замерли и, не отрываясь, смотрели на… бойню…
Человек, облаченный в черный плащ, с красными сапогами на ногах и вооруженный кинжалом, просто вырезал несколько десятков Пожирателей Смерти. Толпа вооруженных, хотя бы на базовом уровне, подготовленных взрослых магов один за другим умирали.
- Помогите!
- Мои глаза! Мои глаза!
- Ноги! Где мои ноги?!
- Спасите! Я не хочу умирать! Гха-а-а-а!
Они кричали, молили о пощаде, умоляли о спасении или хотя бы о быстрой смерти, но тот, кто пришел по их души, не собирался просто так отпускать их. Он не просто убивал всех вокруг, он показательно, жестоко и, мучая, издевался над ними всеми. Не просто подошел и убил, а сначала отсек конечности, дал ощутить боль, беспомощность, слабость и страх, и только тогда добивал.
Вот он разрезал человеку глаза и заставил его кататься от боли на земле и вопить во все горло, и только потом он раздавил его шею своим окровавленным сапогом.
Это было не убийство – это была казнь. Жестокая, беспощадная, бесчеловечная и бесчувственная казнь настоящего профессионала пыток и мучений.
И самое жуткое во всем этом – это полное отсутствие эмоций с его стороны.
Он не смеялся, не насмехался над страданиями людей, никак не реагировал и даже не злился. В его движениях, в его ударах - во всем этом не было никаких чувств.