- А? – растерялся я, не понимая, что происходит.
Она опустила голову и продолжила бить своими ручками, но с каждой секундой удары становились все слабее и медленнее.
- Глупый Гарри… «хнык»… - послышалось от нее. – Я же… просила… не заставляй меня волноваться за тебя, глупый брат!
Она подняла голову и уставилась на меня своими большими красивыми зелеными глазами, полными слез. По ее щекам скатились крупные капли и упали на пол.
- Ты самый глупый братик! – крикнула она и заплакала.
Я же просто стоял и не мог ничего сказать от увиденного. Генриетта… назвала меня братом… не случайно ляпнула, а сама и целенаправленно меня так назвала. То, чего я так давно желал, то о чем я мечтал и по чему я скучал там.
- Прости, - сказал я, обнимая ее и прижимая эту сильную, но такую хрупкую и слабую сестренку к себе. – Прости, что снова заставил тебя волноваться. Прости, что заставил переживать за себя. Прости.
- Уа-а-а-ха-а-а-а… - ревела она, обняв меня. – Прости меня, братик! Прости меня за все! Я не хотела! Прости! Не оставляй меня одну! Уа-а-а-а-а-а…
Эти слова я так давно мечтал услышать.
- И ты меня прости, - прошептал я. – Прости меня, моя маленькая, милая и любимая сестренка…
***
Она не хотела, чтобы все так вышло.
Генни не решалась навестить его, но каждый день смотрела по карте, и вот когда он покинул Больничное крыло, то отправилась встретить его. Ее целью было просто узнать, как он, сказать пару слов и просто держать дистанцию, как велел Сириус, но…
Стоило ей увидеть его, как все страхи вновь вернулись. Его крики до сих пор снились ей в кошмарах, и она не могла забыть то, что ей удалось пережить, а потому не смогла сдержать чувств и бросилась к нему.
- Кха-а-а… - плакала она, стоя в его объятьях, сама, вцепившись пальцами в одежду и боясь отпускать братика.
Да, она назвала его так. Больше не могла сопротивляться эмоциям и сделала это.
Сейчас Генриетте было совершенно плевать на запрет Сириуса и все остальное. Просто хотелось побыть с Гарри, чтобы он был рядом, унял ее страхи и утешил. Она тянулась к нему всеми силами и не хотела отпускать.
Гарри же гладил ее по голове, шептал что-то на ушко и крепко держал.
«Мой Гарри… никому не отдам его».
Но оставаться в таком состоянии было нельзя.
Как бы ей ни хотелось провести остаток дня рядом с ним, но она не могла этого сделать. Пришлось успокаиваться, брать себя в руки и приходить в себя.
- Тебе уже лучше? – спросил он.
- Да, спасибо, - ответила она, стараясь не смотреть ему в глаза. Слишком стеснялась это делать.
- Хорошо, - улыбнулся он. – Все будет хорошо.
- Пф, громкие обещания. Сначала сильнее меня стань.
- Я над этим работаю.
- Ну, все, отпусти, - попыталась она вырваться из его объятий.
- Нет, ты теперь моя, а потому отпускать тебя я не собираюсь.
- Гарри! – густо покраснела она.
- Хе-хе-хе-хе! Моя любимая и самая милая сестренка.
- Не-не-не-не-не не говори мне такое, дурак! – испугалась девушка.
Дернувшись, ей удалось вырваться и отскочить.
- Не-не-не подходи, извращенец!
- Хех, сначала я затащу тебя в свой гарем, а потом отшлепаю за плохое поведение. Давно по тебе порка плачет.
- Не-е-е-ет! Никакого гарема!
- И ты будешь первой в нем, - продолжил он издеваться. – Роль «главной жены» тебя устроит? Есть еще варианты «игрушка» и «домашний питомец».
- Хватит нести этот бред, глупый Гарри! Все! Я ухожу!
- Когда надумаешь, приходи!
- Гр-р-р-р-р! Опять он все перевел в шутку! – ворчала Генни.
Идя по коридору, она вскоре увидела ту, с кем всю эту неделю как-то не разговаривала. Панси стояла у стены и смотрела на нее.
- Почему ты… ничего не рассказала обо мне?
Когда они выбрались из шкафа и их нашли учителя с аврорами, Генни рассказала, что с ними случилось, но вот о Панси она решила умолчать. Не хотелось ей, чтобы… кто-то знал и навредил.
- Пф, делать мне нечего, кроме как все всем объяснять, - гордо вздернула носик Поттер, пройдя мимо. – К тому же… - она остановилась. – Мне не хотелось, чтобы моей второй лучшей подруге навредили…
Когда Панси пытали, когда ее мучали на глазах Генни, она испытывала примерно те же чувства, когда умирал Гарри. Боль, отчаяние, страх. Она не хотела терять подругу. Да. Панси можно винить во всем случившемся, но… Генриетта просто не могла заставить себя ее ненавидеть.