— Я хорошо помню этот случай. Сестра Вашего Величества принцесса Мария танцевала в костюме эфиопской королевы.
— У нее хорошо получилось,— с нежностью произнес король.
— Это было замечательное зрелище, хотя ее лицо скрывала вуаль.
— Весьма кстати.— Генрих немного поджал губы.— Моя сестра слишком много печется о своем красивом лице.
— Неужели? — пробормотал Брэндон.
— Она колдунья, которая может обвести меня вокруг пальца,— нежно пробормотал король.— Но что тут поделаешь? Теперь, когда Маргарита уехала, она здесь моя единственная сестра. Вполне возможно, я слишком снисходителен.
— Трудно не быть снисходительным к такой очаровательной девушке,— согласился Брэндон.
Тон Генриха стал немного раздраженным.
— Но как насчет маскарада, старина? Я бы хотел, чтобы ты придумал какое-то зрелище, которое позабавит королеву.
— Я уделю этому самое серьезное внимание.
— И помни, больше нельзя откладывать. Королева не может дольше находиться в постели.
У Брэндона вертелось на языке напомнить королю, что из-за рождения ребенка королева вот уже второй раз прикована к постели меньше чем за два года их брака. Но королю напоминают лишь то, что он хочет помнить. У него самого было отличное здоровье; тех же, кто не мог этим похвалиться, он считал довольно скучными.
— Клянусь, Ее Величество горит нетерпением участвовать в придворных празднествах,— сказал Брэндон.
— Это так. Поэтому давай устроим для нее подобающий спектакль, Чарльз.
— Ваше Величество отдает распоряжение, а я повинуюсь. Спектакль должен быть таким, какого еще не видели придворные.
— Тогда я пойду к королеве и попрошу ее ускорить свое выздоровление.
Когда они приблизились ко дворцу, к ним присоединилось множество придворных, спешивших принести свои поздравления королю.
— Слушайте,— скомандовал Генрих.— Я сообщу королеве о нашем желании. Будет устроен маскарад...
Они слушали, предвкушая возможность участвовать в этой забаве. Новый король был полной противоположностью своему отцу; молодой, веселый, остроумный, отличался в турнирах. Не было ни одного придворного, ни одного простолюдина или простолюдинки, кто не возрадовался бы восшествию на престол Генриха VIII.
К ним присоединилась сестра короля молодая принцесса Мария — по мнению многих, самая прелестная девушка при дворе. Глаза Генриха заблестели и он устремил на нее нежный взгляд. Как все Тюдоры жизнерадостная в свои пятнадцать лет, она позволяла себе вольности с братом, на которые никто другой не отважился бы; ему же это, казалось, нравится.
— Ну, сестра,— сказал он,— ты готова участвовать в нашей забаве?
Мария присела в глубоком реверансе и улыбнулась брату.
— Всегда готова быть рядом с Вашим Величеством.
— Подойди ко мне,— сказал Генрих.
Она подошла, и он взял ее под руку. Она красавица, эта маленькая сестричка. Во всем настоящая Тюдор. Боже, какие у нас в роду все красивые! — подумал Генрих; тут ему вспомнилось увядшее, кислое лицо отца, и он засмеялся.
— Тебе нужно будет соблюдать этикет, дитя мое,— сказал Генрих.
— Да, Ваше Величество. Я живу лишь для того, чтобы угодить Вашему Величеству.
Она смеялась над ним, подражая низкопоклонству его придворных, но он не возражал, лишь ущипнул ее за щеку. Мария вскрикнула.
— Слишком сильное прикосновение королевских пальцев,— объяснила она, целуя эти пальцы.
— Я буду скучать по тебе, сестра, когда ты от нас уедешь. Мария нахмурилась.
— Это произойдет еще через столько лет.
Генрих посмотрел на нее; лиф не скрывал очертания ее груди. Пятнадцать! Она женщина. Совсем скоро покинет Англию и уедет во Францию, чтобы выйти замуж за Карла — внука Максимилиана и Фердинанда Арагонского, наследника огромных владений. Ему не хотелось терять Марию, но, печально сказал он себе, королю не пристало думать о своих собственных чувствах.
Она догадалась о его мыслях и надула губы. Когда придет время уезжать, она придумает препятствия.
— Может быть,— внезапно проговорила она, и ее прелестное лицо осветила надежда,— Ваше Величество поймет, что не вынесет разлуки со своей маленькой сестренкой, и тогда Карл не получит свою невесту.
В прекрасных глазах была мольба; она перевела свой взор на лицо Брэндона. Пятнадцать! — подумал Генрих. Она ведет себя как девушка на несколько лет старше. Он должен предупредить ее не смотреть так на мужчин, как она смотрит на Брэндона. Чарльз Брэндон прожил жизнь далеко не монашескую. Мария еще слишком молода, чтобы понимать это; он должен предупредить ее, ибо он не только ее король, но обязан также, раз у нее нет ни отца, ни матери, быть ее опекуном.