Священник замолчал. Он согрешил с этой женщиной, это правда.
Но какой соблазн представляет такая женщина, особенно для того, кто время от времени ведет целомудренную жизнь.
— Кто этот человек? — спросил он.
— Он служил при дворе.
Священник ахнул.
— Дура! Дура! Ты воображаешь, что убийство знатного джентльмена сойдет незамеченным? Если бы это был один из тебе подобных, я, может, и помог бы. Но джентльмен, связанный со двором! Я ничего не могу сделать, дитя мое, только выслушать твою исповедь.
— Вы сделаете больше,— сказала она.— Потому что вы умны, отец мой, и вы мой друг.
Священник суетливо затеребил свою рясу. Он посмотрел на ее лицо при свете свечи. Оно было бледно, а глаза огромны; в них не было раскаяния, только удовлетворение тем, что отомстила неверному, только твердая решимость, что согрешивший с ней теперь должен стать соучастником ее преступления. Она была опасная женщина.
— Вполне может быть, что на самом деле он не был джентльменом при дворе,— сказал священник.— Может, это его выдумка.
— Он был хорошо одет и в карманах у него были бумаги.
— Это он так тебе сказал.
— Я их почувствовала... сегодня ночью. Это были бумаги.
— Отведи меня туда.
Они поспешили обратно к дому, где лежал убитый. Внимание священника привлекло не изуродованное тело, не залитая кровью солома, а бумаги, лежавшие в карманах одежды убитого.
— Поднеси свечу поближе,— приказал он.
Она повиновалась, и у начавшего читать священника руки затряслись от волнения, ибо перед ним был проект секретного договора между королевствами Наварра и Франция.
— Ну? — сказала девушка.
— Это может стоить целое состояние,— сказал он.
— Вы имеете в виду... бумаги? Как это? Но я продам его одежду. За нее можно что-нибудь выручить.
— Да, можно. Но готов поклясться, эти бумаги стоят больше, чем одежда. Думаю, найдутся люди, которые заплатят за них большие деньги.
— Кто же?
— Испанцы.— Мозг священника напряженно заработал. В Памплоне священники так бедны, возможно, как и повсюду; и потом есть люди, которых неудержимо влечет к богатству точно так же, как они не могут устоять перед чувственными чарами женщины.
Положение было очень опасное. Лежащий на соломе мужчина был одним из тех, кто редко попадается им на пути. Нельзя, чтобы его смерть можно было связать с этим домом. Теперь священник стал соучастником женщины, и ему было необходимо скрыть это убийство.
— Слушай внимательно,— сказал он.— Я немедленно выезжаю. Еду в Испанию и там попытаюсь встретиться с секретарем короля. Если не ошибаюсь, его заинтересует эта бумага. Но нельзя терять времени. Если до того как я свяжусь с ним ему станет известно то, о чем здесь написано, он не станет платить мне за то, что и так знает. Но если он не знает... тогда он захочет заплатить мне дорогую цену за то, что я ему расскажу.
— О чем эта бумага? — спросила девушка.
— О государственных делах. Этот человек не лгал. Он действительно был одним из королевских секретарей. Теперь послушай меня. Прежде чем я уеду, нам нужно сделать вот что. Мы должны вытащить его из этого дома. И когда его не будет, ты должна уничтожить все следы пребывания. Не будем терять времени. Они лихорадочно принялись за работу. Священник сбросил рясу, чтобы не запачкать ее кровью, и работал в одних подштанниках. Девушка сняла свою одежду и надела лишь один легкий свободный халат, который можно было сразу же выстирать после того, как она избавится от своей жертвы.
Они вынесли тело из дома и протащили его по переулку. Потом прислонили его к стене и поспешили обратно в дом, где священник опять надел рясу и тщательно спрятал в нее бумаги.
— Я немедленно отправлюсь,— сказал он,— потому что осталось мало времени. Ты должна сказать, что меня вызвали к моему больному брату. Что до тебя, вымой все в доме, чтобы не осталось следов крови, выстирай свою одежду и не пытайся продать его одежду, пока не пройдет, по меньшей мере, три месяца.
Она поймала его за руку.
— Как я узнаю, что вы вернетесь обратно, получив деньги за бумаги?
Клянусь честью, что вернусь.
Она была удовлетворена. В конце концов, он же священник.
— Если вы не...— сказала она. Он покачал головой и улыбнулся.
— Не бойся. Я никогда тебя не забуду.
Он не забудет. Ей было известно слишком много его секретов, и эта женщина, не колеблясь, вонзила нож в тело обманувшего ее мужчины.
И пока священник пустился в путь, направляясь в Испанию, девушка в доме выстирала свою одежду, так что когда поднялось солнце, не осталось и следа, говорившего о том, что королевский секретарь был ее гостем.
* * *