Играя с собаками, упускаю парня из виду, забываю о нем до того момента, пока он не подступает сзади. Пожалуй, еще пара-тройка таких неожиданностей и в организме, по тому же принципу что иммунитет, выработается стойкий пофигизм… либо начну заикаться. Дааа, до железобетонной выдержки мне как до луны: не могу скрыть изумления, когда Стас намеревается лезть за мячом. Зачем ему это? Скептически оцениваю шансы нового знакомого. Ну, в силе как-то сомнений нет, а вот в ловкости… вряд ли громоздкий шкаф может быть ловким. Пытаюсь отговорить от, вроде как, благородного поступка. Не поддается. Перебираю варианты, что предпринять, когда грохнется, живописно распластавшись внизу… Так… домой добегу за три минуты, чтобы вызвать бригаду врачей.
Сдуру предлагаю помощь при подъеме наверх, и он - гад, усмехается…. Вздыхаю от облегчения, видя его невредимым, и даже забываю о словах благодарности. А он… он немного хмурится, когда беру из его пальцев мяч, «спотыкается» взглядом о мое пострадавшее запястье, некстати выставленное на обозрение, и что-то колкое мелькает в глубине стальных глаз. Или показалось? Ведь теперь там только холодная ртуть равнодушия.
.
СТАС
Ася оказывается права, и через четверть часа нашу компанию (если можно назвать компанией двух людей в противоположных сторонах занимающихся каждый своим делом) разбавляет шустрый чернявый мальчишка – тот самый Вовка. На вид года на два младше девчонки.
О! Неужели, малышка умеет нормально улыбаться и беззаботно болтать? Это говорит мне о том, что следы на руке вряд ли связаны с каким-то постоянным, к примеру, домашним насилием. Да и подросток, живущий под прессингом, не стал бы вести себя так легкомысленно-дерзко, как Аська при первой нашей встрече. Черт! Чего, спрашивается, зациклился на этих синих пятнах, так грубо проступивших на коже… Мало я синяков что ли видел?! И чтобы не нагружать голову ерундой, даю нагрузку мышцам. Подтягиваюсь, разгоняя молочную кислоту, что в них скапливается, и немного снимая напряжение.
Как черт из табакерки появляется худощавый прихрамывающий дядька лет сорока пяти, которого я уже видел вчера мельком. Подойдя, он все делает одновременно: кивает мне, здоровается с Асей, гладит тыкающиеся ему в руки собачьи морды и пальцем манит пацана.
– Вова, помой колеса велосипеда и убери уже его из коридора, загораживает же проход – ни пройти, ни проехать!
Огорчение мальчишки, которому уходить явно не хочется, он компенсирует фразой:
– Чем быстрее сделаешь, тем раньше вернешься.
Мы с отцом пацана знакомимся, я пожимаю его узкую сухую ладонь. Вопреки мужской солидарности, разговаривает он преимущественно с Асей. Они незаметно переходят на «китайский» (что-то про выставку) и я выпадаю из понимания диалога. Но внимание цепляется за последние девчонкины слова, возвращая интерес к беседе:
– А хороший щенок, да, дядя Сережа? – между прочим бросает та, глядя в сторону Бони. – Интересно, за сколько такого купить можно?
– Ну-у, я в тонкостях экстерьера доберманов не силен. Но, да…(опять долбанная терминология, характеризующая эти самые экстерьерные достоинства)… неплохой. Пожалуй, за (озвучивает сумму в три раза большую, чем я назвал девчонке) можно приобрести, – без задней мысли информирует мужик. И спохватившись:
– Так вот же! Если надо, у хозяина спроси, за сколько брал.
У меня даже сомнений не возникает, что малолетка забыла тот наш разговор о цене. Уверен, нарочно намекнула (хотя, какие тут намеки – всё практически в лоб), что считает меня пиз…болом. И я спешно отворачиваюсь, чтобы во время паузы взять злость под контроль. Можно, конечно, поставить ее на место моментально и жестко. Научился этому, зарабатывая на человеческом страхе. Вот прямо сейчас грубо осадить, чтобы не считала себя слишком умной. Пигалица, блин!
Но остро бахает понимание, что не хочется так. Что эта самая пигалица… забавляет меня, что ли… Не разобрался пока еще. Так зачем рубить с плеча? Хм, боится и все равно дразнит. Или не дразнит, а в принципе против лапши на ушах? Стало даже любопытно: что, если попытаться заслужить ее доверие? Доверие именно этой ершистой маленькой девочки, совершенно не подозревающей, что от таких, как я нужно держаться подальше, и вместо этого исподтишка наблюдающей за моей реакцией. Решая, что честность – лучшая политика, делаю единственно правильный ход в нашей с ней «партии».