– Бросил же.
– Бросишь тут с этими тварями, с детства терпеть их не могу! – он одной рукой отряхивает пыльные от собачьих лап штанины брюк, чиркнув несколько раз, прикуривает и глубоко, нервно затягивается.
– Стас, я пойду, скоро дождь начнется, – тихо, будто ей неловко, говорит Аська, обхватив себя за плечи. Но, прежде чем успевает выдать дежурное «Пока», растягиваю губы в нейтральную полуулыбку. Улыбка почти всегда при мне. Украшает лицо как те тёмные маскировочные полосы, что рисуют вояки при проведении сложной ночной операции. И маскировка – именно та функция, что она выполняет. Без улыбки мое лицо выглядит слишком жестким, а взгляд – тяжелым, отталкивающим.
– Сейчас все пойдем. Санек вот перекурит только. Если не трудно, Ась, принеси мою ветровку. – Злость еще греет, так что и в тонкой футболке не зябко. Отправить малышку за одеждой – лишь повод убрать отсюда «впечатлительные ушки».
– Слушай, Стас, - чувствуя вину, сразу сам начинает Санёк, – я ниче ей особо делать не собирался, так поиграться. Просто она такая слегка борзенькая вроде, а на самом деле диковатая какая-то зверюшка… Хотел схватить, посмотреть, как поведёт себя… ну, вырываться там будет. Отпустил бы сразу, если б завизжала… Я, серьезно думал, ты пошутил в машине тогда. А когда рожу твою сейчас увидел, решил, что кулаки в ход пустишь.
Делаю глубокий вдох и выдыхаю сквозь зубы:
– Санёк, ты, правда, блять тупой или прикидываешься? Она полгода уже возле меня – стал бы терпеть, как думаешь, если б не нравилась?
– Я просто не пойму…
– Здесь тебе ни хуя понимать не надо. Запомнить только: не лапать и не орать на нее как конченая истеричка. И да, за «зверюшку» в следующий раз дам в зубы, – заканчиваю спокойно и поворачиваюсь ко второму:
– Лёш, шутки тоже в меру. Я тут не вижу ниче такого, но раз она обижается... Не хочу, чтобы вы достали ее, и она свинтила отсюда насовсем. – И кстати, Сань, скажи мне спасибо.
– За что это? – хмурится исподлобья.
– Удовлетворил твое любопытство. Если бы ты схватил девчонку, то с было бы то же самое, что вот только что с собаками… с той лишь разницей, что искусали бы.
ГЛАВА 14
СТАС
Ася не выходит уже несколько дней. И дураку понятно – не хочет. Тогда скомкано попрощалась возле ворот школы, хотя всегда провожала до подъезда (только дошло, что меня, мужика, провожала именно она, а не наоборот. Я даже не удосужился узнать, в каком доме живет)… Подставляясь под мелкие дождевые капли, резвой козочкой дёрнула через дорогу. Подбежала со спины и нырнула под широкий черный зонт к какому-то квадратному мужику в добротном, отливающем водянистым глянцем костюме, запросто сунув тонкую ручку в сгиб его локтя. Судя по тому, как вилял хвостом пес, возможно, это был ее отец.
Потом наблюдал пару раз издалека, как скользящим свободным шагом двигалась в противоположном от школы направлении… и черную тушу, несущуюся вслед хозяйке в сумерках. Где-то в другом месте теперь девочка гуляет. Надо было как-то, наверное, объяснить, что парни больше лезть не станут. Но все эти заморочки, объяснения совсем не по мне, не в моем стиле как-то. Что я бегать за ней буду?!... Ладно. Хоть окликну в следующий раз, узнаю как дела.
.
.
***
– Стас, эта девочка Ася… – Элла, подбоченившись стоит у плиты с таким упрямо-добродетельным выражением лица, что я чувствую, лучше бы не заходил к ней за этими несчастными блинчиками с творогом. Лучше бы в баре чё-нить пожевал. На худой конец, водички попил и лёг спать. Сегодня вечером даже ехать куда-то влом, настроение что-то совсем херовое. К Таньке-соседке первый раз завалился не просто, чтобы оттрахать, а хотел вытащить ее в ресторанчик посидеть. Так даже предложить не успел, как она с порога огорошила, что к племянникам на пару недель уезжает. Свинство.
– Ну, помнишь, я ее видела несколько раз? – Элкин голос врезается в мысли резковатыми нотками, а сама она тормошит меня за растянутый рукав домашнего свитера.
– И? – отзываюсь нехотя, выгадывая пути отступления и подбираясь ближе к выходу.
– Она что с вами со всеми гуляет? – спрашивает будто между прочим, затягивая туже поясок длинного красного халата.
– Только с Лёхой и Саньком… выходит с собакой, – Как же я не люблю, когда милая сестрица сует нос в мои дела! Это хуже чем визит нежданного гостя, которого не хочется пускать в дом, когда там бардак.
– Стас, мне кажется, это неправильно. Она маленькая еще, а от вас такого наслушается. Да и вообще…
– Про «вообще» поподробней можно? – стоически широко улыбаюсь. И ставлю обратно на обеденный стол тарелку с блинчиками – понятно же, что это не конец разговора.