В два шага метнувшись к малышке, хватаю поперек талии и руку на попу сую – юбку придержать, чтобы не задралась. А попка такая… ! Нет, только не о попках сейчас!
– Ай! – девчонка бесконтрольно всплескивает руками, будто утопающий и с большущими глазами-блюдцами пытается вцепиться мне в плечо. Ладно… Придвигаю ближе. Цепляется. Липнет вся, как обезьянка, даже колени подтягивает и на боках сжимает. При этом (где логика?) остервенело шипит мне в ухо:
– С ума сошел, что ли?! Отпусти!
Угу.... Я вовсе и не хотел хватать, вынудила…! но когда схватил отпускать, оказывается жутко не хотелось… Упирается теперь руками в плечи, отталкивая. Извивается. Вот дикарка, я же не кусаюсь! Однако это сложно, оказывается: удерживать, чтобы не выскользнула и одновременно стараться не придавить хрупкую фигурку, да еще руку на попе контролировать, чтобы та неподвижно лежала, не гуляла.
– Ш-ш-ш, МНЕ можно, – Сам не понял, что сказал, – Не вырывайся, а то уроню.
– Да, да, ему всё можно! – услышав, ехидно подтверждает Санёк. Представление, определенно, доставляет ему удовольствие.
Аська на секунду ошарашено затихает и опять зло шепчет:
– Руку убери! – кричать не будет, иначе пёс бросится.
– Всего лишь юбку твою держу, чтобы не приподнялась.
Выдвигаю ногой из-под скамейки тоненькие лодочки и, аккуратно ставя на них девчонку, спокойно спрашиваю:
– Ты сирень хотела? Сейчас достану… а то сама поцарапаешься, там забор такой эээ… очень опасный, короче.
– Это ты опасный! – в голосе пережитое потрясение.
Как воробушек, которому примяли перья, оправляет юбочку и блузку, через белизну которой различим лифчик. Косится:
– Можно было просто сказать, Стас!
– Хорошо, – сую ей под нос букет пахучей белой сирени и лучезарно скалюсь, – Не буду так больше, ок?
Ясно, что не совсем «ок». Девчонка сдержанно бурчит в ответ и, несмотря на то что отходчивая, могла бы надуться даже просто для проформы. Хотя, вероятно, в первый момент и правда испугалась. Да, еще при ребятах всё произошло, ей наверняка неловко.
Сашка, под моим пасмурным взглядом, как по команде прекращает лыбиться, а Лёха, с безразличием на широком лице, что-то достает из кармана голубых джинсов и протягивает малышке:
– На! А то таскаю с собой… Ты сняла и забыла в прошлый раз, – отдает ей золотистые часики.
– Ой! – обрадовано восклицает девчонка. – Спасибо, Лёш! А я думала, что потеряла. Это ведь еще неделю назад было.
– Раньше я тебя не видел, чтобы вернуть, – сухо обосновывает друг. И я благодарен Лёхе, что своевременно отвлёк от моего «подвига по спасению малышек от заборов», но думаю что…
– Мог бы через Стаса передать, если что, – частично озвучивает мою собственную мысль Ася, кладя цветы на скамейку, чтобы застегнуть на запястье змейку браслета. – И кстати, ты спрашивал, почему я не ношу юбки. Вот – ношу.
– Замечательно, – со скукой отзывается Лёха, поведя мощным плечом. Баловать мелкую комплиментами никто не станет, да она и не ждет. Присаживается, распределяя свежие веточки сирени, чтобы смотрелись вровень… Заставляя посторониться Сашку, к ней уверенно подходит Снап. Укладывает башку на колени, а затем, будто срубленный, привычно падает тяжелой тушей на туфельки. Девчонка с трудом выдергивает из-под растянувшейся псины босую ногу, и увлеченно складывая букет, скользит стопой по блестящему черному меху, гладя.
В этом нет ничего такого. Ничего эротичного – так точно. И я, хоть убей, не знаю, почему неотрывно глядя на идеальной формы ступню, словно пропускаю через себя каждое плавное движение, и оно, резонируя, запускает в воображении заманчивые образы… Да ну, на хрен!
Перевожу взгляд на Лёху – у того дергается кадык. Прочистив горло, друг отворачивается и резковато спрашивает:
– Долго еще торчать тут, Соболь?
– Нет, идем!... Ася, ты с нами?
Девчонка «откалывается» от нас рядом с моим домом, не дойдя пары шагов до начерченной на земле вытянутым прямоугольником холодной тени пятиэтажки. Её «перехватывают» друзья. В три голоса орут малышке так, что на моей бэхе вот-вот среагирует сигнализация. Как всегда, это блондинка с маленькой пухленькой брюнеткой и (куда ж без него!) зеленоглазый мажор.
Последний, приветствуя нас, паясничает: достоверно копирует киношного мушкетера, снявшего широкополую шляпу с пером и подметающего ею асфальт. За клоунаду получает тычок локтем от коротко стриженой серьезной блондинки в очках, еще один от подошедшей Аськи и утихомиривается.
– Я бы этому убогому разочек вломил, – хищно кривится Сашка, потирая кулак о ладонь, – в прошлый раз еще хотелось. М?