Она была слегка навеселе и, увидев моего отца, удивленно спросила:
– А, это ты, Брежнев?
Я стала делать отцу знаки рукой уйти. Но он, устав от моих домогательств, рискнул затеять разговор. На его просьбы она отвечала «непременно» и обещала роль у Бондарчука. На ней было милое платье с кружевным воротничком, что делало её похожей на школьницу.
– Совсем Катя оборзела, – сказал отец, возвращаясь по аллее к даче.
После общения с мадам Фурцевой мы отправились к «сливкам общества», которые мне показались изрядно прокисшими. Нам представилась такая изумительная картина, что я остановилась, разинув рот. Маршал Советского Союза Родион Малиновский, занимавший пост министра обороны страны, в компании брюхатых генералов нырял с бортика в фонтан. Один из ныряльщиков плавал, другой стоял рядом с маршалом со спустившимися ниже всяких дозволений трусами в больших белых ромашках. Плавающий седой господин тем временем вынырнул из фонтана с золотой рыбкой в руках до того счастливый уловом, что не заметил, оставшиеся в воде плавки. Восторг по поводу удачной ловли, сопровождался отборным русским матом.
– Вот, б…ь, – сказал маршал Малиновский, – а моя ускользнула из ручонок.
И для пущей убедительности растопырил пухлые пальцы.
Я мысленно молила Бога, чтобы эта перегулявшая компания нас не обнаружила. Рыбаки, однако, брата Брежнева заметили и ринулись к нам с воплями и предложением понырять вместе. С трудом отбившись от мокрых рук и слюнявых поцелуев с обещанием непременно быть завтра с утреца, мы вырвались на простор и почти бегом кинулись к поджидавшей нас машине.
Родиона Малиновского мне увидеть больше не пришлось, а слышать довелось. Когда отец лежал в клинике 4-го Управления, там же лечился министр обороны. У него были больные почки. Его мучили страшные боли, и, когда не действовали обезболивающие, он кричал. Слыша из отцовской палаты этот крик, закрывая ладонями уши, с грустью думала о том, как часто в жизни всё кончается трагично.
Все лето я жила в гостинице «Москва», где готовилась к экзаменам в институт им. Мориса Тореза. После работы, прежде чем ехать домой или к брату на дачу, заезжал отец. Приносил что-нибудь вкусное, проверял наличие продуктов в холодильнике, чтобы я не ходила в магазин и не отвлекалась от занятий.
Поздно вечером звонил с дачи брата и подробно расспрашивал, что я делаю. Обычно разговор проходил так:
– Звоню тебе по вертушке из кабинета Лёни. Все смотрят кино, а у меня душа не на месте. Волнуюсь за тебя. Экзамены не за горами.
– Как коммунизимь? – смеялась я, подражая Хрущёву.
По моей просьбе письменный стол в номере поставили напротив окна, и я могла любоваться церковными куполами Кремля. Время было летнее, весёлое, зубрить неправильные французские глаголы не было никакого желания, но отец контролировал каждый мой шаг, каждую за день пройденную страницу. Иногда, озверев от грамматики, я швыряла учебник на пол со словами: «Лучше в больничные няньки, горшки убирать». В таких случаях он с присущим ему тактом заводил песню про Елисейские поля. Этой пилюли хватало ненадолго, так что в институт я пришла совершенно неподготовленной, о чём впоследствии очень сожалела.
Несколько раз вечерами звонил дядя Лёня, всегда с одним и тем же вопросом:
– Занимаешься, Любушка? Занимайся, занимайся, надо в институт поступить.
И весьма довольный, что внёс лепту в моё воспитание, прощался.
Однажды какой-то любитель приключений и юных девиц, проживающий в той же гостинице, выследил меня и стал надоедать телефонными звонками. Воспитание не позволяло мне послать его подальше. Судя по разговору, это был вполне интеллигентный джентльмен, так что, смущаясь, я мямлила что-то невразумительное в ответ.
К одному из этих разговоров по своей вертушке подключился Леонид Ильич. Он внимательно выслушал мой категорический отказ встретиться в баре ресторана и сказал:
– А как насчёт встречи со мной?
– А вы кто, собственно говоря? – спросил мой воздыхатель.
– Я, собственно говоря, Леонид Брежнев, председатель Президиума Верховного Совета… Ну, так как, встретимся?
Мой телефонный обожатель немедленно ретировался.
– Только у меня и дел, – сказал дядя, – как разгонять твоих поклонников. Научись с ними расправляться самостоятельно. В следующий раз просто посылай их на хрен!