Я тут же отдергиваю его руки, кладу в них голову и начинаю плакать. Это слишком много. Мое тело начинает трясти. Вот тогда я чувствую его. Его руки скользят по обе стороны моей головы: — Голубка, посмотри на меня. Все будет хорошо. Скажи мне, скажи мне, о чем ты думаешь в своей красивой головке.
Это заставляет меня улыбаться. Он безумен, но совершенно очарователен. С лохматыми черными волосами в беспорядке и глубокими карими глазами, полными беспокойства.
Я наклоняюсь вперед и целую его, полностью застигая его врасплох. Винтовая логика. Я хочу его. Я жажду его так же сильно, как он желает меня. Я, Эмерсон Мэри Паркер, влюблена в этого человека.
Я углубляю поцелуй, наши языки соприкасаются. Электричество проходит сквозь меня, подтверждая то, что я знаю. Это правильно. Я прерываю поцелуй, слегка отодвигаясь назад.
— Как твоя фамилия еще раз?
Он усмехается, все еще глядя на меня: — Рейн, Картер Рейн. И, голубка, однажды это будет и твоя фамилия. Когда будешь готова.
Он поднимает меня с того места, где я сижу. Я обхватываю его ногами и просто держу его.
Я чувствую себя в безопасности. Даже если мне не следует этого делать, я делаю это. Я знаю, что он никогда бы не рискнул мной и не причинил мне вреда намеренно. Он любит меня.
— Я люблю тебя, Картер Рейн, — шепчу ему в шею, где моя голова лежит у него на плече.
Я чувствую, как он дышит, как будто с него сняли огромный груз.
— Я так боялся, так боялся, что ты возненавидишь меня. Что я потеряю тебя. Ты всегда нужна мне, голубка. Я всегда буду охранять тебя. Всегда. Я люблю тебя, Эмерсон.
Он идет в мою спальню и садится на мою кровать, а я все еще прижимаюсь к нему. Я никогда не отпущу этого человека.
— Если мы сделаем это, мне всегда нужна честность. Никаких секретов. Если мы сделаем это, то мы либо в деле, либо вообще не в деле, — шепчет ему в шею.
— Что угодно, это твое, голубка. Что-либо. Я откажусь от этого, если хочешь. У меня достаточно денег, чтобы поддержать нас здесь, если ты этого хочешь. Я полностью с тобой.
— Я думаю…. Думаю, я хочу ненадолго увидеть твою сторону мира. Испытай больше, — говорю с абсолютной уверенностью.
— Дерьмо. Ты уверена? Это не похоже на то, как ты можешь увидеть это в телевизионных шоу или фильмах. Это рискованно. Это стресс. Временами это тяжело. И эти ребята не принимают мои неудачи. Всегда.
— Да, я хочу посмотреть, что ты делаешь. Ты видел, что я делаю в закусочной и в Snapgram. Я хочу увидеть тебя сейчас. Подожди, у тебя есть секретное логово со всеми твоими экранами и техникой?
Смеясь: — Голубка, у тебя прекрасное воображение. У меня нет тайного логова. У меня есть убежище, где я храню свои вещи. Таким образом, со мной никогда ничего не будет связано. Я принимаю все меры предосторожности. Иногда мне приходится идти туда, где есть работа, если это более сложный контракт. Я хожу под псевдонимом, снимаю под него место и покупаю новое оборудование, которое выбрасываю, как только с ним закончу. Никаких следов не осталось.
— Сможешь ли ты в следующий раз устроиться на работу в какое-нибудь замечательное место? Я хочу увидеть мир, Картера Рейн, и я думаю, что ты, по крайней мере, должен мне это, учитывая… — глядя на него, я несколько раз хлопаю ресницами. Я действительно буду доить это так долго, как смогу. Я не буду злоупотреблять этим, но посмотрю, что мне сойдет с рук. Я добавляю милую улыбку, чтобы заключить сделку.
Он качает головой: — Тогда давай посмотрим мир. Здесь может быть наш дом. Наше безопасное место. Где мы можем быть нами между всем этим. Как это звучит, голубка? Тебе бы этого хотелось?
— Хм, да. Думаю, я бы это сделала.
ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ
КАРТЕР
Святое дерьмо. Она моя. Навсегда. Она моя.
Я был в ужасе. Я действительно думал, что потерял ее. Но она видит меня, всего меня и принимает это. Я буду поклоняться ей каждый день нашей жизни, она моя, а я ее. Всегда.
Я сокращаю расстояние между нами и целую ее. Жестко. Как будто это первый и последний раз, когда мы целуемся. Ей нужно знать, что я всегда буду так относиться к ней. Она — мой кислород, мой свет в этой темной жизни, которую я веду.
Прервав поцелуй, я кладу ее на спину и смотрю на нее сверху вниз. Она великолепна. Ее идеальная грудь, ее изгибы, которые делают меня слабым, и та киска, которую я называю своим домом. Я хватаю ее шорты и стягиваю их; на ней нет трусиков. Эта девушка меня убивает: — Голубка, ты такая красивая и у тебя столько проблем. Кажется, ты забыла свои трусики.
Я встаю на колени и касаюсь губами ее набухшей киски. Она уже мокрая. И это все для меня. Я начинаю сосать ее набухший клитор и слышу ее хныканье. Мне никогда не надоест этот звук и ее вкус.