Глава XXXIV. Эпилог
Было установлено, что СССР нарушил более пятидесяти договоров, заключенных только с Соединенными Штатами. В 1933 году Максим Литвинов официально обещал президенту Рузвельту при подписании договора, что советское правительство не допустит в своей стране существования организаций, целью которых является свержение правительства США. В июле 1935 года посол США Буллит официально заявил протест против созыва в Москве Седьмого Всемирного конгресса Коминтерна, на котором среди прочих обсуждался вопрос смещения правительства США. Советский МИД отклонил ноту под тем предлогом, что он не контролирует работу Коминтерна. Во время Второй мировой войны Кремль распустил Коминтерн, чтобы добиться увеличения поставок по ленд-лизу и усыпить бдительность союзников. Едва ли в то время кто-нибудь заметил, что заявление о роспуске Коминтерна было подписано в СССР теми же, кто прежде заявлял, что не контролирует его!
Комментаторы и специалисты по новостям из СССР в 1960 году называли Совещание коммунистических партий, состоявшееся в Москве, либо конференцией на высшем уровне, либо идеологическими советско-китайскими переговорами. На самом деле московская встреча, проходившая за закрытыми дверями, была в действительности Восьмым конгрессом Коминтерна, который состоялся после встречи в ноябре 1957 года по случаю 40-й годовщины революции. Встреча 1960 года по своим целям была аналогична той, которая состоялась в 1935 году. Тогда Коммунистический интернационал существовал де-факто и де-юре, а в 1960 году «ликвидированный» де-юре Коминтерн все еще продолжал действовать де-факто. В 1935 году на съезде присутствовало 65 из 67 компартий, а в 1960 году в дискуссиях участвовала 81 из 87 партий. В 1935 году конгресс длился двадцать семь дней, а в 1960-м — еще на три недели дольше.
Сталин ликвидировал фиктивную сторону старого Коминтерна, то есть его название, штаб-квартиру, президиум и исполнительный комитет, но реальная деятельность руководства, выполняющего приказы из Москвы, осталась неизменной. Бывший президиум и секретариат Коминтерна в настоящее время действуют через иностранное бюро Центрального комитета Коммунистической партии. Эти сравнения и наблюдения показывают, что кремлевская ложь продолжает распространяться по всему миру.
Из всего вышесказанного должно быть ясно, что коммунизм не должен рассматриваться лишь как экономическая формация или социально-политическая система. Он разъедает основы человеческого общества, навязывая свое материалистическое видение жизни, правления и человеческих судеб, глядя на все, не отрывая глаз от земли и материальных вещей. Духовное зло коммунизма как социального учения, отрицающего Бога и постоянно сражающегося против религиозных устремлений человечества, должно быть уже очевидным для всех думающих людей. Терроризм мысли, сердца и души глубоко порабощает людей, против чьих религиозных убеждений с дьявольским упорством сплачивают ряды советские атеисты.
Послесловие
27 декабря 1945 года отец Леопольд Браун, передав дела новому настоятелю, выехал из Советского Союза, вернувшись в США глубоко изменившимся человеком. Борец по природе, теперь он таял, как свеча, подожженная с обоих концов. Только через два года он оправился от московских испытаний и смог вернуться к священническому служению: его берегли, не поручали дел, требовавших много сил. Похоже, вся его жизненная энергия ушла на эти двенадцать лет, проведенных в Москве в качестве капеллана американского посольства и настоятеля церкви Святого Людовика, и до самой смерти его преследовали воспоминания о страшных годах сталинизма. Он написал мемуары, свидетельствуя в них об ужасах коммунизма. 18 июля 1964 года этот исповедник веры скончался.
26 октября 1945 года в Москву прибыл священник-ассумпционист Джордж Антонио Лаберж[197], американец французского происхождения, став настоятелем церкви Святого Людовика Французского. С победоносным окончанием войны у верующих появились надежды на смягчение религиозной политики властей. Весной 1946 года в церкви Святого Людовика Французского прошло первое послевоенное празднование Пасхи, и Алиса Отт написала об этом епископу Пию Неве: «В Пасху 1946 года, впервые с 1923 года, мы звонили в колокола. Это было удивительно для всех. Многие плакали. С тех пор мы расплачиваемся за это каждое воскресенье»[198]. Расплата за «дерзость» была тяжелой, об этом Алиса Отт позднее писала уже из лагеря: «Когда я приходила во французскую церковь, то меня ежедневно встречали двое мужчин, которые расхаживали по двору и ко мне обращались со следующими словами: „Мы скоро закроем твою церковь, а тебя арестуем“».