– Овечьего жира я тебе хоть сейчас дам, сколько унести сможешь, – нахмурился фермер, – но на моей земле ты вряд ли какие диковинные цветки найдешь.
– Не волнуйся, уверена, что найду много чего мне полезного.
Мужчина посветлел лицом.
– По рукам. – Он повернулся к дальней стене сарая. – Ливи там. Мы ей что-то вроде спальни устроили.
– Погоди! – влез Сул. – Ты сказала, что только Ливи поможешь! А как же мама?..
– Чтоб тебя, парень! – рассердился его отец. – Сколько тебе раз говорить, чтоб ты не лез во взрослые разговоры?!
– Все в порядке, – тихо сказала ему Банри и обратилась к мальчику: – Мне жаль, Сул, но, боюсь, я мало чем могу помочь твоей маме, если одно из двух моих предположений о природе ее болезни верное. У меня есть кое-какие лекарства, которые могут немного облегчить ее состояние… в ряде случаев, но боюсь, что вам придется обратиться за помощью в Императорский санаториум.
В Императорском санаториуме было специальное отделение для душевнобольных, которое располагалось в предместьях Имперского города.
Мальчишка всхлипнул.
– Так и знал! – выкрикнул он в отчаянии. – Ничего ты не умеешь!
И выбежал из сарая под дождь. Фермер угрюмо взглянул на девушку и буркнул:
– Извини его. Он не со зла…
– Да, да, – отозвалась Банри, проглотив обиду, – я понимаю. Где девочка?
Пострадавшая лежала на постели, собранной из больших брикетов сена, и покрытых сверху шерстяным одеялом. Рядом на соломе расположился большой лохматый пес, который при виде хозяина захлопал по подстилке хвостом. По просьбе Банри фермер осторожно разбудил дочь и усадил на покрывале. Сама Банри тем временем вытаскивала из своей сумки склянки с лекарствами и чистые льняные бинты и раскладывала все это на соседнем брикете. Успокоив ребенка несколькими ободряющими словами, она принялась осторожно разматывать тряпки, охватывающие голову девочки.
– Это что, картошка? – удивилась Банри, когда обмотки целиком оказались в ее руках.
– Ну да, – пробормотал фермер. – Один из тех, к которым Сул заходил, посоветовал тертые клубни прикладывать.
– Кретин! – прошипела лекарка.
Хозяин набычился.
– Я сделал, то что ученый человек сказал, – прорычал он.
– Да не ты! А тот урод, что это посоветовал! Дай угадаю, это был старый маразматик Фрол Валерьян!
– Да, вроде Сулла говорил, что это старик какой-то был…
Банри скрипнула зубами и велела держать девочку покрепче, когда она будет обрабатывать раны. Очевидно, когда с Ливи случилось несчастье, вмешались высшие силы, так как повреждения, полученные ею, ограничивались опаленной почти под ноль шевелюрой, несколькими поверхностными ожогами и всего одним с волдырем, да и то маленьким, который располагался на лбу у самой линии роста волос. Именно он требовал больше всего внимания, и именно его Банри решилась лечить при помощи магии. Очистив рану, девушка слегка ускорила заживление заклинанием, смазала остальные ожоги своей мазью и напоследок ловко перебинтовала голову ребенка.
– Вот так. – Лекарка протянула отцу Ливи склянку. – Пусть ночь проведет в повязке, а утром снимите бинты и смажьте этим все ожоги. Большой тоже. Потом так же вечером. В общем, по два раза пять дней подряд. Через неделю она совсем поправится.
«По крайней мере, телом», – подумала Банри, собирая свое имущество обратно в сумку. За все время процедуры девочка не издала ни звука и даже не смотрела на целительницу. На отца, впрочем, тоже.
– У нее лихорадка, – вдруг сказал мужчина.
– Ну, не лихорадка, а небольшой жар, – поправила его Банри и добавила к мази еще одну склянку и маленький мешочек. – В основном это из-за ожогов. Здесь микстура, а тут валериановые шарики. Микстуру дашь ей, если температура сильно повысится. А валерианку пусть глотает по штучке два раза в день. Для успокоения нервов.
Фермер уложил дочь на лежанку и укрыл плащом. Пес, доселе неподвижно лежавший на соломе, вспрыгнул на брикет и улегся рядом с девочкой.
– Не знаю, как тебя благодарить, – пробормотал мужчина, забирая лекарства. – Денег у меня и впрямь немного, но постараюсь возместить хотя бы продуктами. Жаль, что другие лекари не такие как ты.
Банри горько улыбнулась.
– Как тебя зовут, скажи хотя бы.
– Аниций.
Дверь сарая заскрипела, открываясь, и на пороге показался совершенно мокрый Сулла. Он уставился на отца и лекарку, потом перевел взгляд на вновь заснувшую сестру.
– Она… Она в порядке?.. – робко спросил мальчик.
– Скоро будет, – кивнула Банри.
– Хорошо…
Подросток замялся. Фермер смерил сына хмурым взглядом.
– Ладно, парень. Говори.
Сул вздрогнул.
– Мама… – пробормотал он. – Она опять начала кричать.
***
Банри подхватила свою сумку, накинула плащ и решительно направилась к выходу.
– Она что-то конкретное кричит или просто, без слов? – спросила девушка, шагая под дождем в сторону жилого дома.
– Свои обычные гадости, – угрюмо отозвался подросток. – Ты же сказала, что не сможешь ей помочь.
– Сул, – резко оборвал его отец, идущий следом. – Иди на сеновал, посиди с Ливи и Валуном.
Мальчишка уныло пожал плечами и повиновался. Аниций проводил его взглядом и повернулся к лекарке.
– В общем-то парень прав. Ты действительно сказала, что не можешь помочь ей.
– Я… не совсем верно выразилась. Я не могу ее вылечить, но скорее всего немного облегчить ее состояние сумею.
– Как?
– Насколько я поняла, она беспокойно себя ведет.
– Это мягко сказано, – буркнул хозяин.
– Так вот, у меня есть кое-какие успокоительные средства. И… другие. Она не сделается сама собой, как была раньше, но хотя бы перестанет пугать вас своими выходками. О, еще я могу ее осмотреть и описать симптомы для более знающих целителей. У меня есть пара знакомых в санаториуме, я свяжусь с ними и расскажу о твоей жене. Они точно помогут.
– Хорошо, – решился фермер и зашагал к дому первым.
Когда они подошли, плохо различимые женские крики, доносящиеся из постройки, резко смолкли. В скудном освещении фонаря Банри осмотрела фасад и почувствовала, как смутное беспокойство, возникшее утром после рассказа Суллы, перерастает в самый настоящий страх. Входная дверь была заложена очень толстым и ржавым железным ломом, игравшим роль засова, ставни закрыты и вглухую заколочены досками. Аниций отстранил лекарку подальше от входа и с усилием вытащил лом из петель.
– Боги мои, – пробормотала девушка, – неужели все так плохо?..
– Ты видела, что она сделала с Ливи, – бросил фермер.
Он взялся за дверную ручку и посмотрел на Банри.
– Хочу тебя предупредить. Не подходи к ней слишком близко. Или может случиться беда.
– Какого рода?
Мужчина помедлил.
– Вчера, когда я пытался ее урезонить, она мне едва все ребра не переломала. Так что держись подальше.
– Как скажешь, но, в таком случае, ты не мог бы тогда прикрыть меня, если вдруг она буйная и решит наброситься. Все-таки ты сильнее физически.
– Не должна наброситься. Вряд ли она порвала ремни.
– Ты что, привязал ее? – ужаснулась лекарка. – И одну оставил? Она же покалечится!
Аниций резко повернулся и смерил девушку таким свирепым взглядом, что та в испуге отпрянула.