– Поняла, поняла, – кивнула Илка. Ей всегда нравилось разгадывать загадки и тайны, так что затея пришлась девочке по вкусу.
Илка поднялась на этаж Алтемьи, а Ярин остался одним пролетом ниже, чтобы ничего не упустить. Стук в дверь, скрип, звон цепочки…
– Добрый день, тетушка Акира! Как ваше здоровьице?
– Да как, внученька, – довольная вниманием, проскрипела старушенция, – потихонечку. Старость не радость.
– Ох, да какая старость, вы такая бодрая! Сколько вам, сорок?
– Да какое там, за шестьдесят уже, внученька, – кокетливо ответила Акира, и Ярин почти услышал в ее голосе, как она слегка порозовела.
– Не может быть! Надо же, а вы прямо цветете. Но ведь я к вам по делу, бабушка Акира.
– По какому делу, внученька?
– Я в соседнем доме живу, и у меня брат приболел. Умом стал слабовал, – Илка не смогла удержаться от язвительности в голосе, – Я слышала, вы хорошего лекаря знаете и можете прием устроить? А в благодарность за ваши хлопоты я вам конфеток принесла.
– Ох, внученька, был лекарь… Был – да сплыл, – в голосе Акиры явственно проступило раздражение.
– Как же так?
– А вот так! В воздухе растворилась, ведьма проклятая! Бросила всех нас на произвол судьбы!
– В воздухе?
– Ну! Сейчас я тебе все расскажу, как было. Жила тут Алтемья, лекарша. Ничего особенного из себя не представляла, тьфу, а не лекарша, и воображала о себе слишком много… Но соседка ведь, а как разболеешься, не побежишь же в лечебницу, и в очереди стоять несподручно. По первости-то она нос от нас воротила – не хотела по-хорошему, по-добрососедски помочь, но ничего, собор ее быстро на место поставил, как миленькая стала соседей принимать бесплатно, в порядке очереди. Есть у народа сила! Условились, что на одного пришлого, с которого она деньги имеет, принимает одного местного за спасибо, из добрых чувств.
– Так вот, сижу я, значит, дежурю – у меня тут и глазок специальный в двери, пониже, видишь? Это что удобнее дежурить было. Так вот, дежурю, – бабке явно нравилось это слово, – чтоб если к ведьме прошмыгнет кто, соседа по списку пригласить. Сама-то она никогда не скажет! И вот, идет какой-то эльф, молодой, идет бодро, рожу кривит – ну совершеннейший симулянт! Я таких сразу же вычисляю! Ну я, значит, побежала до Тилмы, она в списке на первом месте была. Приходим, прислушались через дверь – разговаривают о чем-то. Не разобрать из-за двери, ишь, поставила себе толстую, секретничает!
– Ну мы с Тилмой ко мне ждать. Сидим мы, значит, час, другой, смотрим, чтоб как эльф уйдет, сразу Тилма пошла, а то знаем мы эту ведьму, убежит еще куда… Вообще бы поторопить ее, конечно, надо было, да Алтемья из-за этого такие скандалы устраивает! Цирк да и только! Вообще она любит скандалить. Маку недавно до слез довела, а у той сердце слабое. Ну ничего, она уж сообщила, куда следует!
– Куда?
– Так в Церковь, что ведьма тут живет.
– Но… зачем? Она же вас бесплатно лечила?
– А чтоб не задавалась.
У Ярина отвисла челюсть. Илка тоже молчала, видимо, переваривая услышанное.
– Так вот, сидим мы с Тилмой, ждем, глядь – вечер начинается. Я уж думать начала, может, не пациент это вовсе? Может, Алтемья молодых хахалей водить начала? А я ведь старшая по подъезду! У меня с этим строго, никакого разврата, и вообще – передовой подъезд-то у нас! Постучались мы к ней, значит. А она не открывает! Другой раз постучались, потом посильнее… Не открывает. Ну, мы кликнули Райка, он у нас слесарем трудится, чуток поковырялся, и замок – тю. Зашли мы с Тилмой в квартиру, а там – никого. Ни эльфа, ни ведьмы. И такой беспорядок! Ковер со стены снят да на пол брошен, половины книг нет, склянок кой-каких не хватает, а, к примеру, шуба ее да валенки целехоньки. Глупая она! Если куда собралась, так шубу надо брать, зима ж на носу, а книги-то зачем, можно другие купить. Ну я прибрала шубку, чтоб, значиться, если вернется – в целости ей обратно передать. У нас как раз размерчик один. Но самое странное – не выходила она. И эльф не выходил. Мы с Тилмой как услышим шаги в подъезде – сразу к глазку. Не было никого! Так я потом и страже докладывала – не было никого и не было. Я вот знаешь как думаю? Алтемья, паскуда эдакая, с бесами спуталась, вот они ее и унесли. Я даже батюшку покликала, чтобы он тут все обработал. Так что нету теперь Алтемьи. Доигралась, ведьма этакая.
– Как ты думаешь, что этой было? – спросил Ярин у Илки.
– Понятия не имею, – откликнулась она.
– Я тоже.
Действительно, история была донельзя странной. Алтемье вместе с загадочным посетителем, удалось неведомым образом выбраться из запертой квартиры – точно также, как сталкинский механик умудрился просочиться куда-то из вокзальной уборной. Нет, это не совпадение, если только…
– Может быть, Акира проглядела?
– Эта? Исключено, – уверенно ответила Илка, – ты просто не видел, там целый наблюдательный пост оборудован. Погоди-ка…
Илка остановилась, выудила из-под свитера кожаный мешочек, прикрыла глаза, что-то прошептала и просунула в горловину пальцы, нащупывая подходящую Кость. Да, «История и темное колдовство Тролльих земель» Тагра из Нимца определенно помогла ей – из предсказаний Илки ушла театральность и наигранность. Она больше не работала на публику, не повторяла движения и интонации своей бабушки – она была с волшебством наедине. Покрутив в руках вытянутую кость, она сказала:
– Это Кузнец.
– Кузнец? В смысле, ее похитил кузнец?
– Может, конечно, и так случиться, но это слишком просто. А может, она находится там же, где кузнец… или, – Илка наморщила лоб, – или видит вокруг себя то, что видит кузнец. Что окружает кузнеца? Инструменты. Железо! Да, именно, железо.
– Решетки.
– Да, может быть… Хотя…
– Это достаточное доказательство, я считаю. Заточение.
– Нет, нет… «Заточение» – это слишком мрачно для той кости. Я бы сказала, что тюрьму может означать Мудрец, который сидит, понимаешь? А это… Не тот аспект.
– Да брось, – с некоторым пренебрежением отозвался Ярин, которого вдруг разобрала досада. Сам же купил ей эту книжку, а теперь она мне мозги пудрит какими-то аспектами, – все сходится. Алтемья в заточении, и поместила ее туда Церковь. Кому еще могут удасться такие фокусы? Конечно, в воздухе Алтемья не растворилась, просто церковник вывел ее, наведя на Акиру морок. И на вокзале также.
– Может быть, – с ноткой обиды отозвалась Илка, – но мне так не кажется. Может, я ошибаюсь. Ладно, тут мой поворот, мне пора домой.
Попрощавшись, Ярин некоторое время смотрел ей вслед. Илка была все еще так неуверена в своем таланте! Ему бы следовало быть поделикатнее, хотя ничего обидного он не сказал, просто тон был немного резким. Решив извиниться в следующий раз, парень, погрузившись в свои мысли, пошел в общежитие.
Итак, Церковь. Но почему? Зачем? Что объединяло всех троих? Орейлия была знатного рода, двое других – нет. Механик не ладил с начальством, а у женщин и начальства-то не было. Но… все трое были чародеи. Могло ли это стать причиной?
Что ж, возможно. Империя возникла из противостояния Церкви с последователями Владыки, и с тех самых времен за волшебниками тянулась дурная слава. Простой люд привык именовать их ведьмами, чернокнижниками, идолопоклонниками: никак не мог простить им порабощение Сегая под знаменами Владыки. Ведь колдуны создавали не только тракторы, поезда и другие полезные штуки, но также и арбалеты, и боевые колесницы. После завоевания они использовали свои силы для личного обогащения, а не для народного блага – и Орейлия тоже была в этом, как ни крути, повинна. Именно про эту собственническую, ростовщическую жилку писал Латаль в своих трудах, верно угадав чаяния простых людей. И Империи так и не удалось перевоспитать чародеев. Вот и Ярин не хотел перевоспитываться – примкнув к черному братству и работая в «выгребной яме» вместо официального, распланированного Церковью производства, он чувствовал себя таким свободным, таким счастливым!