– Это наши хранители, – гордо ответили братья.
– У них очень сложные имена, мы так и не смогли выучить. Сейчас… – Пироппо порылся в кармане и вытащил замусоленную бумажку. – В общем, знакомься. Их зовут Хламайдозауерс Кинги[11] Флаво[12] и Хламайдозауерс Кинги Рубрум[13].
Луна осторожно пожала две крошечные лапки.
– Ого, действительно так просто и не выучишь, – согласилась девочка.
– Поэтому я зову свою Флави. – Пироппо нежно почесал спинку ярко-желтой ящерке с красноватыми переливами.
– А твоя, как я понимаю, Руби? – спросила Луна у Пиритти и восхищенно погладила красную ящерку с желтыми разводами. – Они так похожи, но в то же время такие разные, прямо как вы.
– Точно! И ссорятся точно так же, хоть и девочки, – добавил Рутил.
– Ничего они не ссорятся, – пробурчали мальчишки.
– Девочки? – изумилась Луна. – Какая прелесть!
– Так заведено в Драгомире, – объяснил кузнец. – У девочек хранители обязательно мальчики, например твой Фич-чик, а у мальчишек – наоборот.
Ящерки и вправду были прелестные. Крупные, больше обычных земных ящериц, с сильными лапками и острыми блестящими когтями. Вокруг головы и шеи у них были большие складки, похожие на золотые шарфики.
– А это что такое? – спросила Луна.
– О, это надо видеть, – мальчишки бережно поставили хранителей на стол. – Флави, Руби, покажите Луне, что вы умеете.
Ящерки шустро встали на задние лапки, широко открыли пасти и громко зашипели. Неожиданно вокруг их голов раскрылись огромные ярко-золотые капюшоны. По краям капюшонов торчали острые зазубрины и иголки, что придавало ящеркам весьма устрашающий вид. На кончиках хвостов у обеих хранительниц запылал огонь. При каждом ударе хвоста во все стороны разлетались искры. Ящерки еще сильнее зашипели, и из их пастей вырвалось пламя.
– Огнедышащие ящерицы! С ума сойти, – пораженно прошептала Луна.
– А то! – еще больше заважничали мальчишки. – С такими хранительницами ничего не страшно.
Фиччик в сторонке тоже попытался распустить крылья и зашипеть, но, к его глубочайшему разочарованию, кроме тихого «ш-ш-ш» ничего не получилось. Он повесил нос.
– Не расстраивайся! – Луна подхватила хранителя на руки. – Ты тоже очень грозный и устрашающий!
– Правда? – Фиччик заглянул ей в глаза.
– Конечно! – и Луна от души чмокнула хранителя в нос.
7
Поблагодарив Рутила, Луна с мальчишками наконец-то отправилась во дворец Гарнетуса. Как и в первый раз, это чудесное сооружение привело ее в восторг. Такого Луна не видела ни в Драгомире, ни по ту сторону земли.
Дворец Гелиодора стоял на необычном фундаменте. Это был кратер потухшего вулкана, из-за чего казалось, будто дворец и есть застывшая лава, которая когда-то выплеснулась из жерла, взметнулась ввысь и замерла, не успев долететь до земли.
Лестница, ведущая во дворец, как и у целителей, то исчезала, то появлялась словно из ниоткуда. Только, в отличие от белоснежных ступеней дворца Манибиона, эти напоминали жидкое пламя. Они на краткий миг вспыхивали в воздухе, озаряя все вокруг ярким светом, и тут же гасли, едва нога человека отрывалась от них.
Все здание опутывали странные стеклянные трубы, похожие на языки пламени, которые светились всеми оттенками огня. Луна поняла, что это такое, лишь очутившись внутри.
Дело в том, что во дворце не было ни одной лестницы. Попасть на другой этаж удавалось только через трубы, служившие коридорами. Обвивая дворец, они вели на второй этаж, где размещались кабинеты, на третий, который занимала огромная библиотека, на четвертый, где располагались спальни, и на пятый, где находилась обсерватория.
Жители Гарнетуса обожали наблюдать за звездами и особенно за кометами с огненными хвостами, с которыми чувствовали родство.
Коридоры были пологими и плавно вели вверх, но все равно подъем оказался затруднительным. Кроме того, чтобы дойти до нужного места, порой приходилось огибать здание несколько раз. Поэтому мастера Гарнетуса вместе с учеными из Кристаллиума как лучшими специалистами по полетам изобрели специальные устройства – небольшие светящиеся сферы, снабженные двумя маленькими, но мощными воздушными двигателями. Разноцветные сферы кувыркались в воздухе, создавая праздничное настроение. Их называли сфайеры[14] из-за круглой формы. Подозвав к себе сфайер, любой желающий мог с ветерком прокатиться по бесконечным коридорам Гарнетуса.
В середине сфайера находилась красная кнопка, которая приводила в действие механизм, открывающий его. Он раскрывался на две половинки – будто апельсин разрезали пополам, правда, не до конца. Нижняя полусфера становилась удобным сиденьем, а верхняя – спинкой. Внутри сфайера были мягкие подушки и комфортные подлокотники. Вращающиеся лопасти нижнего двигателя поднимали сфайер в воздух, а верхнего, который находился теперь за спиной, – толкали вперед. Нажимая на подлокотники, можно было легко поворачивать налево или направо. Чтобы остановиться, оба подлокотника поднимали вверх. Вентиляторы замедлялись, и сфайер плавно опускался.