Если гостя у «Железных кулаков» я тоской вспоминал корабельную кладовку, то теперь пришел черед грустить по Овну и компании. Как вскоре выяснилось, по местной иерархии «Ястребы» были даже не дном, а днищем, ниже них в наёмничьем поселке не котировался никто. Такую своеобразную славу отряду принесло последнее дело, когда по заказу нанимателя они сожгли целый оазис вместе со всем населением. Полностью. Заживо. Даже в среде солдат удачи, где принципы являлись слабоузнаваемым словом, примененная ничем не мотивированная жестокость вызывала как минимум недоумение, а чаще брезгливость.
Со своим появлением я застал раскол отряда – не все были согласны с новыми веяниями. Политика сменилась с недавней смертью старого Ястреба, когда его место занял сынок-ястребеныш. И вроде в деньгах даже выиграли, но большая часть ветеранов уволилась на моих глазах – не всем по душе пришлось истребление мирного населения. Остались те, кому было все равно, и те, кому не давал уйти незакрытый контракт. А набираемое пополнение формировалось из совершенных отморозков, которых я откровенно побаивался. Пока что меня спасало покровительство командира, связанного неизвестными мне обязательствами с главным «Железным кулаком», но расстилать спальник с каждой ночью я предпочитал все дальше и дальше от основного контингента.
На этой почве мы неожиданно быстро сошлись с одним из осколков старого состава – жизнерадостным конопатым парнем лет двадцати пяти по кличке Санни, которую я несколько дней ошибочно принимал за сокращение от Александра – Саню, и так к нему и обращался, пока он меня не поправил:
– Я Санни, то есть солнечный, – он с намеком взъерошил свои ярко-рыжие волосы, – легко запомнить.
– А по имени?
– Вася, Василий. Не люблю свое имя, лучше зови как все – Санни. Я уже привык.
– Хорошее имя. Царь вроде бы означает?
– Да, ну его! Когда я был маленьким, у нас четыре кота сменились, и три из них – Васьки! А четвертый – будешь смеяться – Рыжик! До сих пор теряюсь, когда кричат: «Василий, иди кушать!» – то ли меня зовут, то ли кота! Тебя-то самого как звать? Не Кабаном же крестили?
– Вообще-то Петр, но та же ерунда. Зови лучше Кабан.
– А что так? Апостол Петр, Петр Первый, Петр Романов, что ни тезка – то личность! И значение нормальное – камень, опора, столп?
– Вот именно что – личности, – сам того не зная, Санни разбередил еще незажившую рану, – Меня в честь одного из них и назвали. Только я никак не тяну.
– Какие твои годы! – хохотнул рыжий, – Прославишься еще!
– Вот царем станешь, тогда и поговорим! – отбрил я его.
Санни был действительно солнечным, если бы не общение с ним – не знаю, как бы пережил свое заточение. Даже странно, что многие обходили его по широкой дуге, не желая приближаться, пару раз замечал, как даже крестились вслед. Это наемники-то?! А мне с ним было легко, несмотря на разницу в возрасте. Только он, по-моему, мог с одинаковой широченной улыбкой жевать уже вскоре вставший поперек горла армейский паёк, радоваться любой мелочи и каждому прожитому дню. Никак не мог понять, что такой человек забыл в этом месте и этой компании.
– Да, то же что и все, – деньги! – ничуть не смущаясь, ответил он где-то через неделю с нашего знакомства на мой прямой вопрос. – С моими умениями два пути: либо в армию, либо вот так. Но в армии я бы то же самое лет десять, а то и больше зарабатывал – нормальное жалованье только начиная с майора идет, а здесь, если повезет, можно гораздо быстрее состояние сколотить.
– Такими методами?
Санни в единый миг стер с лица улыбку, сделавшись взрослым:
– Пусть я стоял в оцеплении, второй линией, но это всегда будет со мной. Мог бы разорвать контракт – ни минуты бы не думал. Но договор я заключал с Алексеем Ивановичем – это старый Ястреб. Тебе не повезло его застать, а он был нормальным командиром – в откровенную грязь мы не лезли, в основном вместе с армейцами работали. Кроме того, старик был другом моего отца, они в свое время вместе не один пуд соли съели. Кто ж знал, что так повернется – даже не в бою погиб! Его жара местная доконала – понервничал, инфаркт, и нет человека. А у меня контракт на семь лет, с обучением, если разорвать – то все, что заработал, отдать придется, еще и приплатить. И знаешь, я бы отдал, только у меня уже давно нет этих денег – я почти все домой высылаю. Не у всех же богатые родители и миллионы в банках!